Россия и Молдова: между наследием прошлого и горизонтами будущего

По сути, это составляющие материальной, духовной и соционормативной культуры болгар и гагаузов.

По взглядам П.Е. Задерацкого можно охарактеризовать как монархиста украинского происхождения. Он не чурался писать на украинском языке, в том числе поэзию (на что обращали внимание биографы), но вместе с тем в своем творчестве подчеркивал роль и значение императорской власти в отношении подданных. Это прослеживается и при его характеристике болгарских поселений. «Колонии болгарские, особенно из давнейших, находятся в отличном состоянии по всем вообще отношениям. Процветанию их способствует: наиболее милостивое внимание Отца отечества к этим новым детям Русского царства (льготы, права и имущества, предоставленные колонистам), усердная заботливость г. генерала от инфантерии Ивана Никитовича Инзова¹⁸³, истинного отца поселенцев Южного края России; также земля, занимаемая ими (нарочито плодородная и удобная, особенно на Буджаке), наконец неутолимое трудолюбие болгар, целость их нравов и скромная жизнь»¹⁸⁴.

Говоря о занятиях болгар, П.Е. Задерацкий выделяет хлебопашество и скотоводство, в Бессарабии еще садоводство и виноделие. Автор обращает внимание на зажиточность колонистов, подчеркивая, что хозяйства молдаван им явно уступают. «Во всякой колонии можно найти не один дом, который хлебом, вином, скотом, особенно овцами – богаче иного помещичьего»¹⁸⁵. При этом автор отмечает большое трудолюбие колонистов, что приводит к материальному достатку. Подчеркивается участие всех членов семьи, в том числе детей в хозяйственных работах «мальчики и девочки гармануют лошадьми. Любо посмотреть, как малютки, иной раз десяти и меньше, – стоят или сидят на досках, и погоняют привычных лошадок (их закладывают по три и по четыре в доску); кружат себе весь день по гумну, и будто играючи делают дело). Женщины также участвуют во всех мужских работах летом; зимою – прядут и ткут ковры, холст, сукно, мешки, чулки, все, чем одеться болгарину, во что обуться, все делает для него сама жена»¹⁸⁶. Автор обращает внимание на принцип традиционного хозяйства, в котором важную роль играло число рук, привлекаемых к выполнению работ. Отсюда и большое число детей в семьях задунайских колонистов, что заметил П. Задерацкий.

Достаточно подробно представлены автором описания внутреннего убранства дома, одежды, народных забав и увеселений.

Автор отмечает наличие в хозяйстве переселенцев большого числа посуды из меди. «Это вещи, вынесенные болгарами из-под турецкого девлета. И в Новороссийских колониях есть мастера этого дела, особенно в Бессарабии: но заметно уже начала выводиться медная посуда у болгар, живущих между русскими»¹⁸⁷.

Неоднократно указывая на турецкое влияние, под которым побывали переселенцы, П. Задерацкий обратил внимание на использование в повседневной культуре небольшого традиционного столика для приема пищи, получившего распространение и сохранившегося больше в Буджаке, среди болгар и гагаузов¹⁸⁸ и в меньшей степени среди молдавского населения¹⁸⁹ республики в настоящее время. Допустимо согласиться с утверждением автора о заимствовании данного предмета традиционной мебели от турок (важно напомнить, что он описывает жизнь и быт народа в первые десятилетия после миграции из Болгарии, когда наследие прежних традиций было очень велико). Однако продолжая мысль, современные адыги также используют похожий столик в своей повседневной культуре вплоть до настоящего времени. Он настолько значим для них как атрибут гостеприимства, что его изображение, вместе с хлебом на нем украсило современный герб Адыгеи. Итак, не исключая турецкого влияния, все-таки стоит предположить, что данное компактное приспособление для приема пищи (софра) имеет более широкое распространение и, вероятно, первоначально зародилось у тюркских кочевых народов, получив свое дальнейшее распространение у тех этносов, в традиционной культуре которых скотоводство играло не последнюю роль.

Если говорить о тюркском влиянии, то следует предположить, что традиция бороться обнаженными, бытующая у переселенцев, также уходит корнями в далекое прошлое. «Насчет борьбы, – отмечает автор, – замечательно то, что борцы обнажаются совершенно, и мерять силы в борьбе не отказываются иногда самые почетные старики»¹⁹⁰.

Что касается подробного описания посиделок (болг. «седянка»), то многие их элементы имели распространение как среди болгар, так и гагаузов. Например, подчеркивание социального разделения в молодежной среде, присутствие старших родственниц (доверенных лиц) на посиделках¹⁹¹. Достаточно подробно П.М. Задерацким была описана болгарская свадьба¹⁹², отдельные элементы которой встречаются и у проживающих по соседству гагаузов. В частности, у обоих народов свадьба традиционно проходила как в доме молодого, так и молодой, что и сегодня, правда в меньшей степени, встречается в болгарских и гагаузских селах. Любопытны зафиксированные автором наблюдения архаичных традиций, уже давно забытых («хоро»).