Россия и Молдова: между наследием прошлого и горизонтами будущего

Некоторые этнографические сведения можно почерпнуть и из работ известного украинского историка А.А. Скальковского, который, изучая историко-статистические материалы, так или иначе затрагивал этнографические проблемы³³⁴. Например, он высказал ряд предположений о миграционных процессах малороссиян и молдаван в Бессарабии и Поднестровье, их контактах с другими народами³³⁵. Автор, в частности, отмечал: «За Днестром и около Днестра, особенно в северной Бессарабии, более 10 000 душ обоего пола малороссиян дополняли тогдашнее русское население всего Новороссийского края»³³⁶.

Этнографические сведения в начале XIX столетия часто появлялись именно в статистических публикациях. Они в тот период еще рассматриваются в качестве прикладных, дополнительных. На развитии этнографической науки в крае не лучшим образом сказывались ее периферийное положение и отсутствие научных центров. Роль последних брали на себя украинские и российские научные общества³³⁷.

Середина XIX в. – новые векторы развития региональной этнографии и украиноведения. К 50-м гг. XIX в. этнография оформилась в самостоятельную научную дисциплину³³⁸. Одним из признаков этого стали первые этнографические экспедиционные исследования.

Новые веяния в указанный период начались и в изучении Бессарабии, чему способствовала так называемая «Литературная экспедиция»³³⁹. В ней принял участие беллетрист и этнограф А.С. Афанасьев-Чужбинский, ставший автором двухтомного издания «Путешествие в Южную Россию»³⁴⁰, о котором уже шла речь выше. Во втором томе немало внимания уделяется описанию различных сторон жизни бессарабских руснаков, которых автор относит к «малорусскому племени». «Бессарабские руснаки одного происхождения с галицийскими и жили здесь искони, я даже полагаю, что они не переходили ни Днестра, ни Прута, а поселились во время славянского движения в Червоной Руси <…>. Что касается языка (Афанасьев-Чужбинский называет его руснацким. – Прим. авт.), то это особая отрасль малорусского наречия, в которое вошли некоторые молдавские и некоторые турецкие слова (очень мало), но говор малорусский и, как надо полагать, весьма древний»³⁴¹.

Заслуга А.С. Афанасьева-Чужбинского состоит в том, что он впервые, пусть и в форме очерков, применил метод экспедиционного этнографического исследования (хотя на тот момент данный метод еще не был в полной мере разработан), одним из первых обратил внимание на взаимодействие между народами, живущими в одном регионе, подробно осветил всю архаику материальной культуры, остановился на этнопсихологических характеристиках детей и взрослых, особенностях языка бессарабских руснаков.

В освоении края принимали участие офицеры Генерального штаба России. Так, в записках подполковника Н.М. Дарагана 1948 г. среди населения края названы русняки, пришедшие «из Галиции и укоренившиеся здесь с давнего времени»³⁴², дунайские запорожцы, поселившиеся в 1807 г. в Кагульском и Кишиневском уездах, а также по р. Прут³⁴³.

В 1862 г., под грифом «Материалы для географии и статистики России», вышла работа «Военное обозрение Бессарабской области», составленная А.И. Защуком, о котором говорилось выше. В ней он подробно остановился на численности населения, его национальном составе, этническом районировании жителей края. Автор уделил значительное внимание описанию материальной культуры. Он подчеркивал определенную сельскохозяйственную специализацию поселений, называл «малороссийские орудия» труда, широко используемые в тех регионах³⁴⁴. Семейные обряды, поверья украинцев также были освещены в данном описании. Привлекает внимание раздел «Замечательные местечки и селения в области», в котором Защук попытался проследить историю появления некоторых населенных украинцами сел и местечек: Николаевки малороссийской, Новоселицы и др.³⁴⁵

К заслугам А. Защука следует отнести публикацию первой комплексной этнографической работы «Этнографическое описание Бессарабской области»³⁴⁶. Исследователь высказал предположение о взаимовлиянии древних даков и славянских племен. По его мнению, часть из них, русины (120 тыс.), представляла собой коренных жителей Бессарабии. Здесь же он попытался выделить группу более поздних украинских переселенцев, обосновавшихся в крае, – малороссов (6 тыс.)³⁴⁷.