Российская правовая политика в сфере защиты прав и свобод личности

Из компонентов образа жизни и профессиональной деятельности юристов вырастает бытие нации, народа. В ежедневности проявляется лучшее и худшее, поэтому вечная борьба права с неправом на современном этапе состоит в сохранении положительного, отрицании негативного через каналы нравственно-правового влияния на личность и те общественные отношения, в которые она неминуемо вступает. В этих отношениях личности отводится не роль простого, слепого исполнителя чьей-либо воли, а исполнителя, по крайней мере, творческого, инициативного, ответственного. В противном случае нам предстоит вернуться в прошлое, во вчера, а поскольку это невозможно темпорально, мы окажемся еще раз отброшенными на десятилетия. Без изменения самой личности не представляется перспективным создание основ правовой государственности. Но личность нужно поддержать мерами политики, экономическими преобразованиями, духовно-нравственным возрождением России. Это не громкие и лозунговые слова, это сама реальность страны, ее народа, личности.

Ценностное наполнение права, обращенного к личности, предполагает понимание права как цивилизованного регулятора, взаимовыгодного, универсального посредника между интересами и потребностями личности и многообразной деятельностью государства. Право, нацеленное на достижение личного притязания, максимально гармоничного с общественными установками, задачами, не может проявляться иначе как продуктивная и адекватная интересам участников правоотношений форма решения вопросов, имеющих юридическое значение. Такую адекватность праву как цивилизационно-ценностному нормативному регулятору общественных отношений придает, во-первых, его соответствие сущности и характеру регулируемых отношений, во-вторых, его нравственная заряженность на справедливость, правду, истину, в-третьих, его операционные возможности реагирования на динамично меняющиеся отношения.

Право и экономика, отношения финансовые, хозяйственные, имущественные предполагают не только их взаимное корреспондирование, но и своеобразную состязательность. Бурно изменяющаяся экономика, передел собственности и соответственно отношений, их опосредующих, в начале 1990-х гг. вызвали некоторое отставание права, что отягощалось наличием противоречий между «старыми» нормами и «новыми», между различными законодательными актами. В этом случае право, с одной стороны, сдерживало развитие экономических отношений, а с другой – через противоречия и пробелы позволяло незаконно, по существу, овладевать собственностью, которая ранее была государственной и подлежала приватизации. Но что такое экономика вне человека, а следовательно, вне экономической справедливости? Действительно, не все могут быть бизнесменами, менеджерами, но это не означает, что следует мириться с экономическим беспределом: одним можно все, причем любыми путями, а другим – совсем немного или вообще ничего.

Задача гуманистически ориентированного права состоит в постановке цивилизационной преграды перед экономической вседозволенностью. Именно экономика создает объективные предпосылки для социальной справедливости, но она может состояться, если право выполнит свою функцию арбитра, дозволяющего или запрещающего, но в любом случае выполняющего нормативные предписания. Право, особенно в отношении экономики, не может быть «колоссом на глиняных ногах», застывшей и неподвижной священной фигурой, перед которой надлежит лишь преклоняться. Иконизация права в российских условиях приводит к его незыблемости, которая в свою очередь либо попустительствует бесконтрольности в экономических процессах, либо, наоборот, их тормозит, консервирует, не дает развиваться естественным и прогрессивным путем. Право в современных условиях ориентации на личность в отношении экономики должно преодолеть свой имидж и как необоснованный ограничитель, и как вседозволяющий инструмент экономического господства несправедливости.

Право и политика имеют длительную и взаимную историю отношений. «Между правом и политикой никогда не было и, вероятно, в принципе быть не может полной гармонии, но это не означает, что они обречены только на конфронтацию. Им вовсе не обязательно быть непримиримыми антиподами. <…>. Вся политическая анатомия цивилизованного общества так или иначе оформляется и закрепляется правом»[212].