Роза

Горло Вальфа вдруг пересохло, а в воображении возникла картина, как он подходит к Атли, стягивает с него эти чёрные штаны и скользит ладонями по загорелой коже – интересно, какая она на ощупь?.. Гладит напрягшийся от щекотки живот, любуется изгибом спины, пушком на бёдрах, а в ответ юноша обернулся бы и посмотрел на него – удивлённо, но вместе с тем – с желанием, поблёскивающим в глазах… Тогда Вальф склонился бы над ним, легонько прикусил кожу, а в самых чувствительных местах погладил языком – нежно, дразня лёгкими движениями… Затем бы добавил слюны – мужчине живо представилось, как поблёскивающая прозрачная капля стекает по коже, – теперь можно погладить и пальцем, осторожно скользнуть внутрь… Медленно выйти и снова войти… И тогда Атли выгнул бы спину, застонал и, может, прошептал его имя…

Вальф тряхнул головой и оторвал взгляд от чёрных штанов. Какого чёрта Атли ползает по саду вместо того, чтобы лежать в постели, как велел доктор?!

Кричать с террасы было, конечно, недопустимо, да и толку мало – слишком высоко. Спускаться в парк совершенно не хотелось. «К дьяволу этого мальчишку! – решил Вальф. – Хочет сдохнуть – пожалуйста! А я буду пить чай».

Он вернулся к столику и бухнулся на оттоманку. Допил чай. Посидел, барабаня пальцами по ручке. Вскочил и выглянул с террасы: теперь Атли ползал вокруг клумбы, тщательно изучая оранжевые цветы, чуть не лицом в них тыкался. А ведь земля мокрая после дождя, и в целом прохладно…

«Да он смерти моей хочет! Я ради него унижался перед этой скотиной, а он что творит! Нет, сейчас я тебе покажу». Рандвальф в два прыжка подскочил к столику, схватил чайную пару и, вернувшись к балюстраде, швырнул её на плитку, опоясывающую бассейн.

Чашка с блюдцем разлетелись на осколки.

Атли обернулся на звук, поднял глаза и, заметив Вальфа, тут же осел на землю, испуганно уставившись наверх. Герцог скривил губы и жестами, как мог, указал немедленно подняться к нему.

Что за глупости! Он не общался жестами даже с самыми красивыми актрисами, хотя это была освящённая веками традиция – во время спектакля подобным образом сообщить приме о страсти, сжигающей твоё сердце, и месте, в котором ты рассчитываешь с ней встретиться. Герцогу претили эти мелодраматические пасы руками, и он всегда обходился лишь букетами и записками. А тут – вынужден размахивать пальцами из-за какого-то мальчишки!

Вскоре в дверь четвёртого этажа поскреблись. Распахнув её, Вальф указал юноше на гостиную. Решительно прошёл следом. Рухнул на один из диванов в центре комнаты и – также жестами – вопросил Атли, какого чёрта тот стоит у двери, не желая сесть на диван напротив. Кивнув, юноша подошёл к дивану и, ещё раз опасливо взглянув на Вальфа, наконец-то сел. Вблизи было видно, что по его лбу, над бровью, идёт полоса грязи – наверное, убирал волосы руками, испачканными в земле.

– Почему вы… – заметив, что от его резкого тона Атли вздрогнул, Вальф убавил громкость. – Почему вы не в постели?

Молодой человек растерянно оглядел комнату, словно ища оправдания, посмотрел в окно и наконец сказал:

– Сейчас день. Я должен работать.

– Но вы больны.

Атли чуть заметно покачал головой, и герцог окинул скептическим взглядом его бинты.

– Вы хорошо себя чувствуете?

– Вполне.

– Что ж, допустим. Но почему вы без рубашки? Без сюртука?

Юноша словно весь сжался.

– Простите, господин. Мне сейчас трудно надеть рубашку, и я подумал, что в парке никого нет, никто меня не увидит…

Рандвальф, снова не выдержав, прорычал:

– При чём здесь «увидит»?!

Атли замер, склонив голову и уткнув взгляд в пол.

Герцог вздохнул и попробовал снова, на этот раз тише.

– На улице прохладно и сыро. Я хочу, чтобы слуги в моём доме одевались по погоде, потому что мне не нравится, когда рядом со мной чихают, а тем более умирают от воспаления лёгких. Что касается вас, то я настаиваю, чтобы вы отдыхали ещё две недели – пока спина не заживёт.

Атли поднял на него удивлённые глаза.

– В доме господина маркграфа…

Герцог раздражённо его перебил:

– Вы видите у меня рыжие волосы и веснушки? Надеюсь, что нет. В моём доме другие правила, так что идите на кухню, поешьте, а затем ложитесь. Ещё раз увижу вас в парке – сброшу на голову целый сервиз.

– Да, господин, – Атли смотрел на герцога настороженно, словно пытаясь решить, шутит он или нет.

Рандвальф скользнул взглядом по его лицу, шее, чуть растрёпанным волосам – такие бывают, когда утром просыпаешься с кем-то в одной постели…

– Что ж, вы свободны. Хотя нет, подождите! – он поднялся и в два шага нагнал юношу. – Хотите взглянуть на мою библиотеку?

Глаза Атли изумлённо распахнулись, и он только кивнул.

– Для начала зайдите сюда, вымойте руки. И лицо тоже. Можете что-нибудь взять, но обязательно верните. И у меня, к сожалению, больше прозы, чем поэзии.

В библиотеке Атли восторженно замер, пытаясь охватить взглядом сразу все стеллажи.

– То есть… я могу взять книгу с собой? Одну?

– Я должен убедиться, что могу доверять вам.