Роза (пер. Ганзен)

Тутъ глаза ея становились такими большими и влажными, и она ужъ не могла успокоиться, сейчасъ же шла отыскивать дтей и поочередно брала ихъ на руки, высоко подымая на воздухъ. А я, каждый разъ, какъ она признавалась, что ей столько надо искупить, невольно думалъ о ея муж. Врно, онъ изъ-за нея застрлился.

XVI

Я пошелъ къ Роз и сказалъ:

— Тутъ кто-то собирается въ Іерусалимъ. И похоже, что поздка состоится. Вс говорятъ о ней.

— Я знаю, — отвтила Роза.

Меня это такъ удивило, что я сразу оскся. Она говорила слишкомъ спокойно; значитъ, правда, ей было все извстно.

— Я потому только заговорилъ, что поздка, пожалуй, дйствительно состоится, — началъ я снова. — Смотритель маяка уже составилъ весь планъ. Скоро будетъ поздно помшать.

Да, совсть заговорила во мн вчера, говорила и сегодня; я уже не радовался больше отъзду Гартвигсена; напротивъ.

— А зачмъ же мшать? — спросила Роза. — Нтъ никакой надобности.

— Нтъ? — только сказалъ я.

— Бенони такъ хочется похать, да и я ничего противъ этого не имю. Увидимъ столько новаго.

— Да, да, — отозвался я, словно блуждая въ густомъ туман. Значитъ, и Роза подетъ! И, чтобы хоть чмъ-нибудь искупить свою вину, я прибавилъ:- Вамъ вдь придется быть переводчицей.

— Ну, какая я переводчица! — отвтила Роза. — Я немножко училась по французски и по нмецки, но… Эдварда тоже, но… Ну да, вдь мы еще не ухали, — прибавила она.

Да, они еще не ухали.

Я встртилъ Гартвигсена и заговорилъ о поздк. И онъ сразу повелъ разговоръ такъ, какъ будто ихъ хало трое, и рчи никогда не было ни о чемъ другомъ.

— Такъ Роза будетъ переводчицей, — сказалъ я.

— Да, — отвтилъ онъ. — Она все знаетъ по этой части, чего ни коснись, и прочее. Вы бы послушали ее, когда тутъ приплываетъ бутылка съ записками на разныхъ заграничныхъ языкахъ: Роза читаетъ безъ запинки, аккуратъ, какъ заповди.

— Да. И Роза, врно, радуется поздк?

— Не знаю. Но я аккуратъ такъ сказалъ ей: ты, само собой, подешь съ нами; вдь не хать же мн въ чужіе края съ посторонней особой женскаго пола безъ тебя? И Маккъ то же сказалъ.

— Разумется!

— Къ тому же мы вдь еще не ухали, — прибавилъ и Гартвигсенъ. — Тутъ столько всякихъ соображеній. Надо къ зим закупить грузъ для всхъ нашихъ судовъ, а объ Рождеств начнется горячка въ лавк. И мн за всмъ нужно имть глазъ; не посадить же мн своего компаньона на мель.

Я такъ и не добился, что собственно перевернуло весь планъ поздки, но подумалъ про себя, что, видно, Роза прибгла къ Макку, который всегда относился къ ней по отечески, и представила ему свои соображенія. И у баронессы какъ-то пропала ея набожность и унылый видъ; она смялась чаще прежняго и даже трунила насчетъ поздки. — Съ чего Бенони хать въ Іерусалимъ? — говорила она, называя Гартвигсена попросту Бенони. — Пусть себ остается здсь самымъ что ни на есть первымъ птухомъ на сел, ха, ха!

А смотритель Шёнингъ разгорался все сильне и сильне. — Спровадьте же ихъ, наконецъ! — говорилъ онъ мн. — Они еще могутъ захватить въ Берген средиземныя суда.

Но одинъ почтовый пароходъ за другимъ уходилъ на югъ, а Гартвигсенъ со своей свитой все не трогался съ мста. Похоже было, что все кончится ничмъ. Я со своей стороны смотрлъ, какъ на милость Божью, что не усплъ спровадить путешественниковъ и тмъ не помогъ себ впасть въ ужасный грхъ. Хвала Господу! А Роза, быть можетъ, съ самаго начала поняла, что поздка не состоится, но, ради приличія, хотла слыть въ числ ея участниковъ.

Наконецъ, и смотритель смекнулъ, что разрабатывалъ свой планъ въ пустую. Случилось ему какъ то встртить Гартвигсена въ лавк, и его увядшее лицо даже поблло съ досады, словно его мукой посыпали.

— Значитъ, такъ-таки и не ухали въ Іерусалимъ? Кстати, и я ошибся маршрутомъ. Вамъ надо въ Балтійское море, а оттуда на Гебридскіе острова. И, когда будете въ Дувр, спросите городъ Пекинъ. Тогда сразу попадете, куда слдуетъ!

Но Гартвигсенъ сообразилъ, что это маршрутъ не ладный. Я усплъ поучить его немножко и географіи на нашихъ съ нимъ урокахъ, а ужъ онъ что заучилъ, то помнилъ твердо.

— Пекинъ-то вдь въ Кита,- сказалъ онъ, — а мы разв туда собираемся? Что же касается Довре, такъ и это намъ не по дорог: Довре-то въ Норвегіи!

— Да вы бы слушали хорошенько. Я сказалъ: Дувръ, а не Довре, — отвтилъ смотритель и слегка затрясся. — Въ Дувр такая пропасть курицъ: вотъ вамъ и зассть тамъ! Хи-хи! Дрянь, слпой червь!

Смотритель въ бшенств бросился вонъ изъ лавки. Да, этотъ человкъ, видно, такъ уже радовался за другихъ, радовался, что хоть для кого-нибудь еще открыта дорога въ свтъ, что хоть кто-нибудь увидитъ его во всей крас,- и вотъ, даже тутъ обманулся.