Роза (пер. Ганзен)

Я уже привелъ кое-что изъ этой болтовни. Но баронесса наговорила еще много разныхъ милыхъ вещей, и я, пожалуй, выставляю ее въ ложномъ свт, вырывая нкоторыя ея слова изъ общей связи. Сболтнувъ же что-нибудь неладное, она растерянно улыбалась и смотрла такъ безпомощно. Ей не хорошо жилось, и сама она, пожалуй, не была хорошимъ человкомъ, но, видимо, была несчастна. Все тло у нея было такое мягкое, такъ и перегибалось во вс стороны. Вдругъ она взяла и сложила руки надъ головой; вышло какъ будто она, стоя въ воротахъ, разговаривала съ кмъ-то на улиц. Это было очень красиво.

V

Гартвигсена пригласили въ Сирилундъ на обдъ въ честь баронессы, и посланный просилъ его захватить съ собой и меня. Зная, что у меня нтъ подходящей одежды, я предпочелъ не ходить. Гартвигсенъ былъ того мннія, что я одтъ достаточно хорошо, но я то лучше его понималъ приличія; всему научили меня въ моей доброй семь.

Гартвигсенъ ршилъ разодться для баронессы самымъ изысканнымъ образомъ. Онъ когда-то купилъ себ въ Берген фрачную пару для своей свадьбы, и вотъ обновилъ ее теперь въ первый разъ; но она къ нему не шла. И, пожалуй, не слдовало бы ему какъ разъ теперь надвать это платье, разъ оно было знакомо Роз. Но Гартвигсенъ, видно, и не подумалъ ни о чемъ такомъ.

Онъ было предложилъ мн свое праздничное платье, но вс его вещи были мн слишкомъ велики, такъ какъ я былъ куда худощаве. Тогда Гартвигсену пришла мысль, что я могъ бы надть одну изъ его куртокъ поверхъ своей.

— Тогда вы сразу станете повидне, — сказалъ онъ.

Посл я узналъ, что въ этихъ краяхъ въ обыча надвать на себя, ради парада, по дв куртки, даже въ теплые лтніе дни.

Когда Гартвигсенъ ушелъ, я побродилъ немножко по отмели, потомъ вернулся и заслъ въ одиночеств, почиталъ, осмотрлъ свое ружье… Тутъ въ дверь неожиданно постучали, и вошла Роза.

При мн она еще ни разу не бывала здсь, такъ что я всталъ и принялъ ее съ нсколько озадаченнымъ видомъ. Оказалось, что ей поручили зайти за мной и привести меня въ Сирилундъ. Разъ она такъ побезпокоила себя, мн не приходилось ломаться. Я извинился за свое одяніе и сейчасъ же вышелъ оправиться немножко. А Роза, какъ вошла, сразу стала озираться, внимательно разглядывая, какъ устроился Гартвигсенъ. Вернувшись въ горницу, я засталъ ее врасплохъ, — она прибирала въ буфет.

— Извините, — сказала она въ полномъ смущеніи. — Я только хотла… Я просто…

И мы отправились въ Сирилундъ.

Помню, на обд присутствовали дв-три купеческія четы съ дальнихъ шхеръ. На мужчинахъ было надто по дв куртки, на женахъ тоже наверчено много. Явились и смотритель маяка съ женою, и родители Розы, пасторъ и пасторша Варфодъ изъ сосдняго прихода. Пасторъ былъ мужчина рослый, сильный и красивый; страстный охотникъ и звроловъ. Мы съ нимъ разговорились о лсахъ и скалахъ, и онъ пригласилъ меня къ себ.

— Вотъ приходите какъ-нибудь вмст съ Розой, когда она пойдетъ домой черезъ общественный лсъ, — сказалъ онъ.

Маккъ сказалъ небольшую рчь по поводу возвращенія дочери въ родной домъ. Многіе люди сыплютъ громкими словами, а толку никакого; рчь Макка была спокойна и немногословна, но впечатлніе произвела. Онъ былъ человкъ вышколенный, говорилъ и длалъ, что полагалось, ни меньше, ни больше. Дочь сидла, глядя неподвижнымъ взоромъ куда-то мимо всхъ насъ; такъ вотъ глядитъ лужица въ лсу. У нея какъ будто ни отъ чего не становилось тепле на душ. А что у нея были за невроятнйшія замашки! Словно она выросла въ кухн и съ тхъ поръ не могла отучиться отъ своихъ дурныхъ привычекъ. Но, конечно, она продлывала все это просто изъ пренебреженія къ намъ; мы положительно какъ бы не существовали для нея. Хочу сейчасъ отмтить нкоторыя изъ ея удивительныхъ выходокъ; право, это была какъ будто цлая система невоспитанности, а между тмъ вдь она была баронесса. Первымъ дломъ она принялась спичкой выковыривать грязь изъ-подъ ногтей. Пасторъ увидалъ это и поскоре отвелъ глаза въ другую сторону. За дой она раскладывала оба локтя на стол, набивала себ полный ротъ, а когда пила, то даже мн, на другомъ конц стола, было слышно, какъ вино булькало у нея по пути въ желудокъ. Затмъ она сразу крошила у себя на тарелк весь кусокъ мяса прежде, чмъ начать сть. Когда же подали сыръ, я замтилъ, что она безпрестанно, по мр того, какъ откусывала отъ своего куска хлба, снова намазывала его масломъ, да еще какъ разъ то мсто, гд сейчасъ откусила. Нтъ, никогда я не видывалъ такихъ дурныхъ манеръ у себя дома! А, навшись, она сидла, отдуваясь и даже слегка отрыгая, словно пища просилась обратно.