Читаем Рождение дракона полностью

Хочу как в юности влюбиться,

Но мне мешает голова.

Не верю в сказку я и в чудо,

Все жду подвох я в доброте,

Я знаю, обо мне забудут,

Уйду – не вспомнят обо мне.

Была я хрупкою и нежной,

Но силу мне пришлось растить,

И в этот вечер добрый, снежный

Со льдом я виски будут пить.

Со мной играться

Со мной играться,

Как со огнём:

Пока хочу я,

Мы вдвоём,

Наскучишь мне -

И я уйду,

Меня ищи

В любви аду.

Паршивая ирония

Паршивая ирония

Фальшивых глаз,

Казалось, загорелась я,

Но огонь погас.

Больной поэт

Я эстет,

Больной поэт,

Пустого мира труп.

Грущу одна,

День или два,

Меня мой взгляд сдаёт.

Не куколка,

Не профурсетка,

Ошибся ты: это не я.

Я твой кошмар,

Твоя таблетка,

Я жизнь и смерть теперь твоя.

Мои секреты

За монеты

Не купит и прекрасный принц.

Тупые принцы

Пусть боятся

Размаха дьявольских ресниц.

Дотроньтесь до души

Хоть кто-нибудь,

Дотроньтесь до души,

Хоть кто-нибудь,

Заденьте ее струны…

Она меня

Давно не тормошит,

Не чувствую

Ее разгоны.

Так много тех,

Кто хочет стать мне другом,

Так мало тех,

Кто знает из них – как.

Меня не подкупить

Красивым слогом,

Мне нужен целый мир

В одних руках.

Огонь и вспышки,

Статуи, барокко,

Газеты, кофе,

Сигаретный дым.

Бордовых роз,

Неистового рока

Моя душа желает

И любви.

Куда уходит детство?

Я сидела в кафе, уставившись в окно. Не знаю, сколько времени прошло, но мой кофе остыл, а пирожное, кажется, начало приобретать несвежий вид. В детстве я любила сладкое, особенно такие шоколадные пирожные. Сегодня я сдала экзамен в университете и после решила побаловать себя вкусным десертом. Вот только ни кофе, ни сладкое, ни обстановка вокруг не ощущались так, как в детстве. Даже сданный экзамен не придал этому дню красок.

Я была опустошена. Я не замечала этого раньше, но с возрастом на меня словно свалился груз жизненной мудрости, который оказался для меня настолько тяжелым, что я даже перестала улыбаться от боли и тяжести. Я взяла в кафе пирожное, чтобы оно, как в детстве, доставило мне хоть какое-то удовольствие. Однако, положив в рот пару кусочков десерта, я не почувствовала ничего. Очевидно, что тогда, в детстве, дело было вовсе не в пирожных.

Взрослый мир холодный и серый. Почему никто не говорит о травме, которую получает человек, взрослея? Взросление – это травмирующий опыт. Ты вдруг осознаешь, что в этом мире никому не нужна твоя боль, твои проблемы. Даже маме ты не всегда можешь поплакаться, ведь ты уже не ребенок, чтобы жевать сопли из-за всякой мелочи.

Единственное существо, которое было со мной рядом всегда – это мой внутренний монстр. Это гордый дракон с сине-золотой чешуей, грозным взглядом и неистовой силой. Если бы не огонь, которым он грел меня в тяжелые периоды моей жизни, я бы не справилась. Ни одни слова поддержки, сказанные извне, не проникали в меня так глубоко, как тепло моего дракона.

Только дети ищут поддержку в других. А мое детство отныне закончилось.

Куда уходит детство?

На раны горькие холодные я слезы

Потоком лью, мешая соль и кровь,

Кладут на гробик маленький мимозы,

Но не спасет ребенка их любовь.

Давно дыхание покинуло девчонку,

Давно не слышно сердца стук в груди,

В последний раз поют они ребенку

Красивую балладу о любви.

Хватит! Ложь ее убила! Бросьте петь!

Смерть ее от слов ваших жестоких,

Ну дайте же малышке тихо умереть,

Лишь молча поклонитесь в ноги.

Веки потемнели, губы бледные

Сомкнуты теперь, нет света в них,

Все мечты ее, и самые заветные,

Испарились в один быстрый миг.

Кто убийца? Все мы убиваем

Маленьких детей внутри себя,

Я смотрю на гроб и понимаю:

Мертвая девчонка – это я.

Как мало знаем мы о боли

Как мало знаем мы о боли,

Как много говорим о ней,

Мы просим нам не сыпать соли

На раны уходящих дней.

Мы придаем значенье людям,

Которым дела нет до нас,

И нелюбимыми мы будем,

Стирая соль с опухших глаз.

Чуть трудность постучится в двери,

Немного горя принеся,

Ты прекращаешь в чудо верить,

Но дальше жить нам так нельзя.

Все наши беды так ничтожны,

Что через месяц, через год

Ты вспомнишь – не таким уж сложным

Был дел былых круговорот.

Любви на век не существует,

Как не бывает слез на век,

Каждый тебе свое толкует,

Но помни, ты ведь человек.

Непостоянная природа

И жажда жизни – ты живой,

В душе твоей своя погода,

Свои причуды и свой строй.

Пока в груди твоей ритм частый,

Пока течет по венам кровь,

Тебе не больно, ты всевластный,

И будешь ты им вновь и вновь.

Как мало знаем мы о боли,

Как много говорим о ней,

Достались легкие нам роли,

Поверь, бывает и больней.

Я нехороший человек

Я нехороший человек,

В моих поступках правды мало,

Я вашу правду не признала,

Вся ваша правда – грязный снег.

Я нехороший человек.

И в вашем доме слишком тесно,

Ваш интерьер бросает в дрожь,

И как бы ни был он хорош,

Но роскошь ваша неуместна.

Мне в вашем доме слишком тесно.

Ах, как достали ваши речи:

В них всё заумные слова,

Пуста ведь ваша голова!

Остановись, не порть мне вечер.

Не ценны вовсе ваши речи.

И прекратите маскарад,

Снимите мишуру с гардины,

Дешевые у вас картины,

Дешевый и у вас парад.

Вся ваша жизнь – вот маскарад.

Смешно на вас смотреть порою:

Вы как медведи-циркачи,

За сахар, миша, порычи,

За мед неси мячи с собою.

Вы нелюди совсем порою.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия