Читаем Рождение дракона полностью

Ну что сказать, такой уж мир:

В нем каждый шут в корону метит,

Но трон не каждому здесь светит,

И ограничен вход на пир,

Черт, как прекрасен этот мир.

Для вас я злобный человек,

Но лишь для вас. Я знаю точно,

Я в свою жизнь вцепилась прочно,

Вам не сломить меня во век.

Ведь я свободный человек.

Стала Сочинять Совсем Решительно

Не буди во мне политика, жизнь,

Я не ведаю, на что я способна,

Во мне тоже, быть может, корысть,

Может, жить хочу так, как удобно.

Не суди мой ты пламенный стих,

Он от скуки скорей, чем от сердца,

Я пишу, чтоб огонь мой утих,

От него жжёт язык, как от перца.

Декабристов порыв не буди ты,

Не зови из земли красный флаг,

Не хочу в ряды сталинской свиты,

И не нужен мне в сердце ГУЛАГ.

Ведь в пути не сорваться так сложно

До диктатора собственных дум,

Ах, введите мне счастье подкожно!

Похоронит меня же мой ум.

Скоро финиш и выход на волю,

Скоро "оттепель" в жизни моей,

Буду капать в тетради я солью,

Улетая за сотни морей.

Я услышала песню сегодня:

Это пел надо мной соловей

На прощанье. Беру я поводья

И скачу за мечтою своей.

Человечества дитя

Человечества дитя

В коробке из бетона

Крылья режет втихаря

Бабочкам с балкона.

Смех и радость на лице:

Забавное занятие

Для тупого подлеца,

Для жуков – проклятие.

Человечества дитя

С сердцем из железа,

Неизвестны для тебя

Жгучие порезы.

Из свинца твои глаза,

Из бетона – руки,

Кто тебе здесь заказал

Бабочкины муки?

Я отворюсь

Пушкин памятник воздвиг нерукотворный,

А я рушу все в своих руках,

Мне бы в век его далекий, скромный

Рифмы по ночам строчить в свечах.

Но съедает мое творческое эго

Юридическая тонкость бытия,

И с мышлением отменного стратега

План успеха не смогла б продумать я.

В чем успех? Куда ведет дорога?

Что достичь для счастья нужно мне?

Чина, должности, начальника порога?

Тела куклы в дорогом белье?

А душа? Что дальше делать с ней?

Растить ее пыталась я годами,

На ней лежит осадок темных дней,

Ее облапали смердящими руками.

И все-таки она у меня есть,

И тяжело носить ее с собою,

Мне ее ран, увы, не перечесть,

Не залечить и доброю рукою.

Но в то же время так легко мне с ней:

Она уже была совсем разбита,

А что мертво, то не убьешь теперь,

Хотя и боль давно уже забыта.

Все можно пережить – лишь дайте время,

Все забывается – найдите только сил,

И пусть закрыла в сердце дверь я,

Я отворюсь – ты только попроси.

Не прикидывайся

прикидываешься

тонкой натурой,

но все вокруг

тебя видят дурой.

и правильно.

Люди – твари и слов дикари

Улыбаюсь тебе устало,

Говори обо мне, говори,

Скажи, что дурною я стала,

Грязью слов ты меня оботри.

Расскажи всем друзьям о паденьи

Люцифера из райских долин,

Как была я твоим упоеньем,

А теперь вечерами пью джин.

Ты не знаешь меня, мой хороший,

Ты не видел моих горьких слез,

Я за образом прячусь от ноши,

Ты невольно стал узником грёз.

Ты не верь моей милой улыбке,

Юбкам ярким и блеску волос,

Я как клоун в уродливом цирке:

Развлекаю, спасаясь от гроз.

Ты такой же, как все, меркантильный,

Неглубокий, поверхностный тип,

Мое сердце уснуло под пылью,

Как же в лжи своей ты не охрип?

Улыбаюсь тебе устало,

Ты соври мне ещё раз, соври,

Обо мне говорят что попало,

Люди – твари и слов дикари.

Ваше творение

В стенах из памяти веков

Страданиям нет предела,

Не видно здесь профессоров,

Влюбленных в свое дело.

Они не чувствуют свою

Причастность к делу нации,

Они лишь в лица нам плюют,

Читая нам нотации.

Я и без корочки могу

Читать себе учебники,

Но без диплома никому

Мы не нужны – нахлебники!

Вместо любви к учению

В этой гнилой конторке

Питаем отвращение

К любой научной стопке.

Кто виноват? А судьи кто?

Загадка поколения,

Вините молодежь за что?

Все мы – ваше творение.

Я к двадцати устала жить

Я к двадцати устала жить,

Рассвет, закат и бытовуха,

Места, где не хочу я быть,

Советы всех подряд над ухом.

Я стала к двадцати черствей,

Влюбиться для меня непросто,

Ведь, чем становишься взрослей,

Тем меньше чувств, но громче тосты.

Но стала я теперь другой,

Во мне свободы больше стало,

Сама я укажу рукой,

К какому мне примкнуть причалу.

Я к двадцати устала жить,

Оно и к лучшему, наверно,

Может, начать могилу рыть,

Идя к ней медленно, но верно?

Устала жить, но интересно,

Как дальше сложится сюжет,

На этой сцене – вот мне место,

И вот на мой вопрос ответ.

Жить страшно

Жить страшно,

Страшно умирать,

Ещё раз кофе заварить

Или, в петле вися, рыдать?

Улыбки на фото

За улыбкою на фото –

Слезы жалости, утрат,

Здесь никто не знает, кто ты,

Перед кем ты виноват.

На семейном снимке вместе

И неверная жена,

И ленивый муж без чести,

Ложь улыбками полна.

Все мы любим за завесой

Прятать истину вещей,

Переодеваем бесов

В перья белых лебедей.

Улыбайтесь, да почаще,

Пусть для фото – просто так!

Пусть хоть на секунду счастье

Сгонит с жизни вашей мрак.

Хочется голову терять

Хочется голову терять

Под звёздами среди домов,

Лишь образ из заветных снов

Меня бы смог в ночи унять.

Бежать под яркою луной,

В пустых дворах ходить вдвоём,

В забора крохотный проем

Тебя затягивать с собой.

Летят года, черствеет дух,

Мечты становятся смешными,

Давай, мы будем не такими,

Чтобы огонь наш не потух?

Да будет свет!

Я ухожу, закройте дверь за мной,

Заприте на замок, не открывайте,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия