Рудная черта

Везде? Всюду? Всеволод вертел головой. Да только что разглядишь снизу, в застроенном детинце? Чтобы правильно оценить обстановку, следовало найти более подходящее место — такое, чтобы можно увидеть всё, чтобы разом объять взглядом картину боя.

Было в замке такое место. И, притом, недалеко совсем.

— К донжону нужно идти, — словно прочёл его мысли Бранко.

А впрочем, нет, не прочёл. Волох лишь выполнял повеление магистра — уводить Всеволода туда, где безопаснее. Что ж, Всеволод не имел пока ничего против.

— В донжон! — кивнул он.

Они двигались через многочисленные пристройки. По трупам, по крови…

В огромном детинце царила шла беспорядочная рубка. Как в любой полузахваченной уже крепости. Люди и упыри сцепились в последнем смертельном бою. Людей было меньше, упырей — много больше. Людей Всеволод отталкивал с пути, упырей — рубил сплеча. Где не справлялся сходу сам — помогали Илья, Томас и Бранко.

Коридоры, лестницы… И двери, двери, двери в узких переходах. Одни — распахнуты настежь, другие — заперты, третьи — взломаны нечистью. В общем, пришлось поплутать. Слава Богу, Томас и Бранко хорошо знали все прямые и обходные пути.

Они пробились… Вчетвером с пятью мечами — смогли. Добрались до донжона.

Башня была заперта изнутри, однако перед одноруким кастеляном тяжёлая дверца с узким смотровым окошком-бойницей распахнулась сразу. Двое кнехтов, дежуривших у входа, пропустили их внутрь и тут же поспешно задвинули засов. Ещё двое раздвинули осиновые рогатки на лестнице.

Перебросившись со стражей несколькими фразами Всеволод выяснил: последний оплот Закатной Сторожи занимали около полусотни человек. Тевтоны, примкнувшие к ним русичи и бойцы Сагаадая держали донжон крепко. Оборону возглавлял Конрад, сумевший вывести часть людей из захваченной крепости. Судя по словам кнехтов, Конрад сейчас дрался на верхней смотровой площадке.

Что ж, им тоже нужно наверх. На самый верх.

Долгий подъём. Бесконечные ступеньки в полутёмных лестничных пролётах. И вновь — наружу, под хлещущие потоки воды и вспышки молний.

Глава 19

В глаза сразу бросился тевтонский стяг — не гордо реющий на ветру, как прежде, а поверженный, отяжелевший от влаги, опавший и беспомощно распластанный по разбитому дощатому настилу. Заваленный обломками навеса, некогда укрывавшего дозорных от ненастья. Неведомая сила повалила и штандарт, и кровлю поперёк смотровой площадки. Лишь в центре остался стоять невысокий — поменьше человеческого роста — но крепкий столбец, оббитый железными кольцами. Основание флагштока…

К этому вертикально торчащему обломку были намертво примотаны и для верности пропущены сквозь нижнее — самое толстое кольцо флагштока — два татарских аркана. Туго смотанный конский волос, которому не страшна влага, частые серебряные вставки… Странно, очень странно. Были бы арканами оплетены заборала — понять ещё можно, а так…

Прочные, блестящие, аккуратно уложенные в бухточки верёвки с большими петлями на концах словно приготовлены к броску. Но кому предназначались арканы? Упырей полонить, что ли?

Всеволод осмотрелся вокруг.

Знакомая широкая площадка, обнесённая мощной каменной оградой с крепкими зубцами и ощетинившаяся снаружи посеребрёнными шипами, густо вмурованными в кладку. Два истерзанных трупа в стороне. С другой стороны — вспоротые, вздыбленные доски. Будто бороною прошлись по настилу. И защитники Сторожи.

Помимо тевтонских рыцарей и кнехтов здесь были оба шекелиса, с пяток русичей, Сагаадай с двумя стрелками. Впрочем, колчаны степняков — пусты, луки отброшены в сторону, в руках — кривые сабли. Так что никакие они уж и не стрелки. Как и все прочие — бьются врукопашную.

Прижавшись к самому заборалу и укрывшись за каменными зубцами, защитники сшибали карабкающихся наверх тварей. Упыри падали под ударами, оскальзывались и срывались с мокрого камня, но им на смену настырно лезли другие. В полыхании молний, в кружащихся водяных вихрях они казались лоснящимися бледнокожими пауками, облепившими каменный ствол башни.

На смотровую площадку, ставшую боевой, пауков-кровопийц пока не пускали.

Пока…

В ближайшей бойнице появились две когтистые руки — длинные, по-змеиному, гибкие. Всеволод срубил обе. Ткнул мечом в узкую щель бойницы и сбросил воющую тварь вниз. Прильнул к освободившемуся проёму. Поднял забральную личину шлема, чтобы лучше видеть.

Увидел! Всю битву целиком, в наслаивавшихся друг на друга вспышках молний.

Ожесточённый бой шёл всюду. На внешних стенах, с которых не успели отойти в детинец все защитники Сторожи. На стенах внутренних, куда вслед за отступившим гарнизоном взобралась часть упыриного воинства. И между стенами, где на осиновых крышах, как на островках застряли рассеянные по крепости одиночки и немногочисленные группки воинов, яростно отбивавшиеся от нечисти.

Довольно большой отряд оборонял сейчас Серебряные ворота. Бесполезные уже, не нужные. Но защитники ворот не могли уже их покинуть и отступить. Ничего иного, кроме как драться им просто не оставалось.