Русская и Болгарская Православные Церкви в первой половине XX века. История взаимоотношений

Возвратившись в Болгарию, экзарх уведомил руководство страны и членов Синода о результатах московского совещания, с надеждой говорил о необходимости введения Патриаршества, поддержке этой идеи Русской Церковью и советским руководством. Однако еще во время его пребывания в Москве в Болгарии было проведено тайное заседание малого состава Синода с руководителем дирекции вероисповеданий Д. Илиевым, которое, в негативном свете обсудив проект телеграммы в Москву о предстоящем провозглашении митрополита Стефана патриархом, приняло решение об ограничении прав экзарха и возможном скором снятии владыки с этого поста[278]. Коммунистическому руководству Болгарии был нужен полностью подконтрольный глава Церкви, который бы во всем следовал за религиозной политикой государства.

5-13 августа экзарх провел чрезвычайную сессию полного состава Синода, на которой после острой борьбы было принято решение о восстановлении Патриаршества. Вскоре оказались составлены соответствующие письма в правительство и Константинопольскому патриарху 30 августа митрополит Стефан встретился с заместителем председателя Совета Министров В. Коларовым, рассчитывая получить окончательное согласие правительства на провозглашение его осенью патриархом. Однако в ходе беседы экзарху было предъявлено требование о пересмотре письма Синода Национальному комитету Отечественного фронта, в котором говорилось о неприемлемости для Церкви некоторых пунктов декларации комитета, в частности, об отказе Церкви от участия в воспитании детей и молодежи, разрешении священникам участвовать в Отечественном фронте и допущении коммунистов к ключевым должностям в церковной администрации. Сдержанно-негативная реакция митрополита сделал его отставку неизбежной[279]. 2 сентября четыре члена постоянного (малого) Синода посетили В. Коларова, и тот подтвердил требование правительства, на что архиереи заявили о невозможности изменить свое решение без обсуждения ситуации на заседании полного состава Синода.

6 сентября 1948 г. в результате провокации Врачанского митрополита Паисия, выступившего с резкой критикой поведения экзарха, якобы отдающего самовольные распоряжения от имени Синода, владыка Стефан был вынужден покинуть заседание полного состава Синода, и вечером того же дня в письме своему заместителю митрополиту Доростоло-Червен-ского Михаилу экзарх написал, что в «подобной атмосфере» он не «считает возможным» оставаться председателем Синода». Владыка рассчитывал, что его отставка не будет принята, однако уже 8 сентября решением Синода митрополит Стефан был освобожден от должности экзарха «по важным соображениям церковного характера» и лишен управления Софийской кафедрой, 10 сентября это решение утвердило Политбюро ЦК БРП, а 12 сентября в газетах опубликовали коммюнике Синода об отставке владыки Стефана «по болезни», хотя за день до этого бывший экзарх написал членам Синода о неправильности их решения[280]. Новым председателем Синода, временным главой экзархата и управляющим Софийской епархии на несколько месяцев стал митрополит Михаил.

Все усилия владыки Стефана показать незаконность этих решений не помогли, ему также не позволили встретиться с Г. Димитровым, которому он 12 сентября написал довольно подобострастное письмо[281]. Бывший секретарь Коминтерна уже тяжело болел, и Болгарией фактически руководил В. Коларов, не допустивший этой встречи. Вся акция по отстранению митрополита от власти заняла лишь несколько дней. 25 сентября информация о ней была отправлена в советское посольство. В этом сообщении говорилось, что митрополит Стефан будет выселен за пределы Софии в село Баня Карловской околии Пловдивской области без права передвижения по стране и с предоставлением персональной пенсии 25 тыс. левов ежемесячно. Подобное решение было принято Синодом и 14 сентября одобрено В. Коларовым, причем бывшему экзарху не разрешалось служить[282].