Русская и Болгарская Православные Церкви в первой половине XX века. История взаимоотношений

Патриарх Алексий глубоко сострадал митрополиту и оказывал помощь в его лечении, летом 1949 г. спас владыку Стефана от возможного уголовного преследования. В это время Синод потребовал от митрополита отчета в израсходовании потраченных владыкой на личные нужды части средств из 30 млн. левов, полученных от Московской Патриархии в качестве займа. В начале августа патриарх, по просьбе митрополита Стефана, через архиепископа Серафима (Соболева) сообщил Болгарскому Синоду: «Акт передачи в 1947 г. б. экзарху 30 миллионов левов был облечен в вид долгосрочного займа лишь формально; по существу это было дарение, т. к. наша Церковь, входя в положение Болгарской церкви, имела намерение ей существенно помочь. Московская Патриархия считает Болгарскую церковь свободной от необходимости уплаты этой суммы»[289]. В результате дело было закрыто.

В самом начале 1949 г. митрополита Михаила в качестве наместника-председателя Синода и управляющего Софийской епархиией сменил митрополит Паисий. 6 января он сообщил об этом в письме патриарху Алексию, выразив глубокую признательность Русской Церкви за разнообразную помощь. 9 февраля патриарх отправил владыке Паисию поздравительное письмо, и в ответ тот 5 июля написал о предложениях Болгарского Синода по укреплению связей между обеими Церквами: устройство концертов русских церковных хоров, выставок русской иконописи в Болгарии, обмен статьями богословов, командировки болгарских клириков, студентов, богословов и церковных регентов в СССР, взаимное осведомление о действии инославной пропаганды и т. д.[290]. Следует отметить, что среди духовенства Болгарии в то время существовало небольшое течение во главе с епископом Левкийским Парфением (Стоматовым) и епископом Тихоном, выступавшее за присоединение Болгарской Церкви к Московскому Патриархату.

Сразу же после отстранения экзарха Стефана началась новая кампания давления на Церковь. На чрезвычайном заседании 4 октября 1948 г. Священный Синод отменил запрет совершать отпевание и христианское погребение заключивших только гражданский брак верующих, отказался от религиозного обучения детей и подростков, признав его исключительным правом государства, а также от ведения религиозной пропаганды. Духовенству было разрешено участвовать в деятельности Отечественного фронта и указано соблюдать исключительное право государства на обучение молодежи[291]. В декабре 1948 г. на съезде БРП было принято решение об активизации борьбы против «религиозных предрассудков»[292].

В это же время началась разработка законопроекта о вероисповеданиях в Болгарии, который в конце октября был внесен на рассмотрение Великого Народного собрания. Однако он вызвал негативную реакцию советского руководства. По инициативе Г. Г. Карпова заместитель министра иностранных дел В. Зорин 17 ноября 1948 г. подал в Политбюро ЦК ВКП(б) докладную записку в которой отмечал: «…законопроект о вероисповеданиях, провозглашая отделение церкви от государства, содержит в себе по существу идею полного подчинения церкви департаменту вероисповеданий МИД Болгарии… Стремление департамента вероисповеданий МИД Болгарии подчинить себе церковь является следствием той линии, которую занимает по отношению к церкви руководитель этого департамента Дмитрий Илиев… МИД СССР считает целесообразным о вышеизложенном устно информировать тов. Димитрова, сообщив ему при этом, что, по нашему мнению, упомянутый законопроект в своем теперешнем виде неприемлем и его следовало бы переработать с учетом наших замечаний»[293]. Некоторые из данных пожеланий были учтены, в частности, Д. Илиева вскоре отстранили от руководства дирекции вероисповеданий.

Так начался период полного подчинения Болгарской Церкви коммунистическому государству. Экзархат был непосредственно вовлечен в советскую международную политику, в частности, в начале 1950-х гг. поддерживал мирные инициативы социалистического лагеря: в марте 1950 г. поддержал послание Московского патриарха Алексия в защиту мира и Стокгольмское воззвание Постоянного комитета Всемирного конгресса сторонников мира о запрещении ядерного оружия, затем подписал антиамериканское обращение против войны в Корее и т. д. Несмотря на это, нарастали ограничения церковной жизни. Так, в июле 1951 г. богословский факультет был отделен от Софийского университета и преобразован в самостоятельную Духовную академию св. Климента Охридского. Прекратила действовать сеть приходских училищ. К 1953 г. кроме Духовной академии в стране осталось лишь одно церковное учебное заведение – переведенная в г. Черепиш Софийская семинария, а из 21 религиозного периодического издания (на 1946 г.) уцелело только три[294].