Русское воскрешение Мэрилин Монро

На экране его компьютера были не дипломатические сводки или шифровки из управления, а графики и таблицы с азиатских бирж, открывшихся первыми после выходных. Там все российские ценные бумаги неудержимо росли на воскресных новостях с московского стадиона. Именно это Форда и веселило. Его старая и верная подруга в Нью-Йорке, которой он позвонил в четверг, когда та еще спала, и попросил продать российских рублей и акций на миллион долларов «в короткую», все точно так исполнила. Она заняла для бывшего любовника миллион, вложила от себя столько же, и на все эти деньги встала в «короткую» позицию. К вечеру пятницы рубль и российские акции упали в цене на всех биржах мира вдвое, поэтому два миллиона долларов Форда и его подруги превратились в четыре. Подруга, как опытный биржевик, не стала испытывать судьбу, полагаться на загадочную русскую душу и оставлять позиции на выходные. Она закрыла все русские дела за несколько часов до закрытия биржи в Нью-Йорке.

Она закрыла все позиции и облегченно откинулась на спинку кресла, подальше от компьютерных мониторов. Последние сутки ей стоили редкой нервотрепки, – он могла потерять все, накопленное годами, и даже залезть в большие долги. Но в результате она стала миллионершей. Миллионером стал и ее давний любовник Джеймс Форд. Она позвонила ему тотчас: в Москве был уже поздний вечер.

– Джеймс? Ты миллионер.

– А ты – прелесть. Я тебя люблю! – был ответ из Москвы.

Как раз в эти минуты на другой улице Москвы банкир Левко начинал скупать на бирже Нью-Йорка русские рубли и акции. Он тоже стал в этот день миллионером. Но теперь он хотел стать миллиардером. И напрасно.

В субботу рано утром Форд играл в спортивном клубе в теннис, о работе он не думал, и только каждую минуту чувствовал в своей груди приятное тепло от сознания, что он победил и теперь очень богат. В субботу днем он получил нокаут и несколько минут пролежал под лестницей без сознания. Но в воскресенье днем он снова был, как огурчик, и приехал, озабоченный, в посольство: события на московском стадионе угрожали интересам его страны.

В понедельник утром к нему снова вернулось радостное чувство победы. Оно даже усилилось, когда он увидал, что делалось утром с рублем и русскими акциями на азиатских биржах после воскресного убийства. Но его миллион был теперь навсегда в безопасности, в надежном американском банке. Как хорошо иметь деловых и умных друзей!

Его чудесному настроению слегка мешала боль в глубине скулы. Боль слабела, но не уходила и напоминала о его поражении в субботу. Он отгонял это неприятное воспоминание, думал о своем миллионе долларов, но ложка дегтя только лишь разбавлялась от этого, и смесь получалась с привкусом.

В субботу вечером, переживая за свой конфуз под лестницей, он вспомнил еще кое-что. Из далекого своего прошлого, когда молодым стажером ЦРУ он служил несколько месяцев в Афганистане, в стране, воющей в то время с русскими. Он не носил там никакого оружия, ни в кого не стрелял и никого не убивал, ни русских, ни коммунистов-афганцев. Но зато он учил бородатых моджахедов как это лучше и эффективнее делать. Джеймс Форд был там военным советником.

Как-то раз он был с ними в засаде на русских на горной дороге. Им повезло, ждать пришлось недолго: они услыхали в ущелье эхо от рева моторов, и вскоре мимо них поползли БТР и несколько грузовиков. Все было давно готово. Взрыв, потом крики и стоны, грохот падающих вниз камней и пламя бензовоза. На дороге горели мертвые и корчились раненные, они не успели сделать ни выстрела.

Вдруг из-под колеса горящего БТРа начал бить пулемет – откуда он только взялся! Не давал к ним подойти ни на шаг. Несколько бородачей сунулись, было, чтобы забрать кого-нибудь раненного для допроса в штабе. Так тот двоих из них сразу срезал. Форд хорошо видел этого пулеметчика в бинокль: молодой парнишка, младше него самого. Будь с ними снайпер, – сняли бы мигом, да не было.

Ударили по нему из гранатомета. Одна разорвалась рядом. Форд видел, как парнишку откинуло. Так тот снова к пулемету подполз. Раненный – Форд в бинокль видел, как по гимнастерке расплывались кровавые пятна, и рука волочилась.

Парнишка так и не дал бородачам подойти. Потом прилетел русский вертолет, начал бить ракетами по кустам, и пришлось убираться. Потащили они с собой оттуда двух бородачей… Такой вот под тем колесом лежал парнишка. И в субботу, после нокаута, Форду показалось – очень похожий на этого Николая Соколова.

Поэтому, придя в понедельник на работу и включив компьютер, он сразу зашел в кодированную информационную систему и посмотрел – кем же он был?

Справка ЦРУ:

«Соколов Николай, по последним данным – частный детектив. Военную службу проходил в Афганистане. Военная специальность – пулеметчик. Участвовал в военных действиях в последний год войны. Был тяжело ранен. Награжден.

Ближайшая политическая характеристика – антикоммунист. Владеет холодным оружием. Известны поражения метанием ножа. В юности – боксер-разрядник в среднем весе. В случае конфликта – опасен и непредсказуем.