Русское зазеркалье (двуязычная версия)

Пару слов стóит сказать об этнической музыке в России, о русском «фолке». В российском музыкальном ландшафте наших дней вы едва ли сумеете обнаружить изобилие музыки этого жанра. Да, само собой, в России есть несколько (и даже много) музыкальных коллективов, исполняющих народную музыку — верней, её более или менее искусную имитацию. Участники таких коллективов предсказуемо носят сарафаны и кокошники — найдите, пожалуйста, в Википедии, значение этих двух слов, каждое из которых означает часть традиционного крестьянского костюма — и исполняют свои однообразные песни в манере, способной лишь оттолкнуть от себя тех, кто неравнодушен к жанру. Их песни — ни современны, ни подлинно народны, вот почему ни о какой «внутренней дрожи» слушателей, ни о каких импульсах, идущих от исполнителя к участнику концерта, здесь, увы, говорить не приходится. Думаю, про эти коллективы вспоминают лишь тогда, когда, скажем, муниципальный чиновник вдруг осознаёт, что на ближайший «день города» или иное такое общественное мероприятие следует пригласить каких-то (полу)профессиональных исполнителей, чтобы обеспечить музыкальную программу на открытом воздухе.

Пелагея Телегина, сценически известная просто по имени, является примером гораздо более увлечённого артиста, творчески исследующего жанр, о котором мы говорим. Она не боится экспериментировать и помещать традиционную народную музыку в контекст техно, рэпа или иных современных музыкальных форм. Она также способна начать свою композицию старым крестьянским напевом, а закончить её Casta Diva, культовой итальянской арией из «Нормы» Винченцо Беллини, таким образом обнаруживая музыкальные параллели между ними. Но при всём этом она не делает следующего шага. Я имею в виду то, что её смелые и интересные сочетания различных музыкальных жанров пока не привели её к созданию подлинно новых песен, при этом сохранивших связь с народной музыкальной традицией. (Если честно, мне противна сама мысль о том, чтобы высказывать нечто, даже отдалённо напоминающее критику, в отношении столь талантливого человека.)

Похоже, этот следующий шаг совершил Борис Гребенщиков, могучий «Бэ-Гэ», неофициальный дедушка русского рока, в своём «Русском альбоме», вышедшем в 1992 году. (Надеюсь, у вас было время проглядеть биографию артиста, которую я вам послала и из которой вы могли узнать, что музыкант до сих пор жив и творчески активен.) Альбом, о котором идёт речь, в год его выпуска не был принят очень уж восторженно, но при этом большинством критиков считается одним из лучших музыкальных достижений Гребенщикова. Он привлёк внимание Марка Алмонда, который перепевает одну из его композиций, а именно «Государыню», в своём собственном альбоме «Сердце на снегу». Вероятно, мои русские студенты, будь они у меня, не смогли бы убежать от моего нравоучительного замечания о том, что они сумеют пробудить интерес к своему творчеству лишь в том случае, если останутся подлинно русскими. Да и в общем справедливо, что всякий, кто стыдится своей национальности или народности, не способен быть интересен как творческая личность. Кстати, согласны ли вы со мной? Почему да или почему нет?

И именно «Государыней» мы займёмся весь остаток лекции. Марк Алмонд (или один из участников его творческого коллектива) приложил все усилия, чтобы точно — пожалуй, за исключением пятнадцатой строки — перевести текст этой загадочной песни на английский язык. Я бы хотела, чтобы вы сейчас послушали «Государыню», одновременно следя глазами за её текстом по переводу Алмонда.

Государыня,

Помнишь ли, как строили дом?

Всем он был хорош, но пустой.

Столько лет

5 Шили по снегу серебром,

Боялись прикоснуть кислотой.

Столько лет

Пели до седьмых петухов,

Пели, но боялись сказать.

10 Государыня,

Ведь если ты хотела врагов,

Кто же тебе смел отказать?

Так что же мы,

До сих пор все пьём эту дрянь,

15 Цапаем чертей за бока?

Нам же сказано,

Что утро не возьмет свою дань,

Обещано, что ноша легка.

Так полно, зря ли мы

20 Столько лет все строили дом?

Наша ли вина, что пустой?

Зато теперь

Мы знаем, каково с серебром;

Посмотрим, каково с кислотой...

Пожалуйста, не сомневайтесь в том, что изначальный русский текст так же сложно понять и истолковать, как и тот перевод, который сейчас у вас перед глазами. Не одни ваши брови в недоумении поднимаются при знакомстве с ним; в конце концов, это не что-то вроде «Зови меня почаще сеньоритой». Песня взяла на свой борт тяжёлый груз символизма. Позвольте мне назвать её самые важные символы и образы, её, так сказать, семантические замковые камни. Ими являются

— «государыня» как таковая,

— пустой дом,

— унижение коллективного рассказчика.

— серебро против кислоты,

— «желаемые» враги,

— ноша, про которую обещано, что она будет легка.