Рыжий

Вот тебе и роль личности в истории. Генерала Смирнова все забыли на следующее утро. А жаль. Я хорошо помню, как он – внешне совсем не герой – своим мягким, совсем не командирским голосом остановил кровавое безумие.

- Вы хотите штурмовать Белый дом! – Наседала на него толпа. - Мы точно это знаем.

- Нет, – спокойно отвечал генерал. - Я лично гарантирую вам, что эти боевые машины останутся здесь до утра. А если вам будет угодно, мы вместе отконвоируем их к Белому дому.

Да, к счастью, стало приходить отрезвление. Стекавшие по асфальту ручейки крови, испуганные лица пацанов в солдатской форме, горькие упреки пожилого генерала, ринувшегося в самую гущу…

…День или два спустя тем погибшим парням вполне справедливо будут оказаны высокие почести. По-моему, Ельцин даже присвоит им звание героев Советского Союза. Да, мы собственными глазами видели, что их смерть была нелепой. Но, возможно, именно эта ночная трагедия склонила чашу весов. Пролитая кровь испугала Крючкова с подельниками, помешала им перейти к решительным действиям. Позже, из материалов следствия, мы узнаем, что как раз в те минуты гэкачеписты решали: брать штурмом Белый дом или нет? Когда с Арбата пришло известие о жертвах, они сломались. Они поняли, что игра зашла слишком далеко. Собственно говоря, на этом путч кончился.

…Снова под утро мы возвращаемся домой. Надо отдохнуть, но возбуждение не проходит. Какой там сон… Рори достает начатую бутылку ирландского виски, разливает по стаканам. Свою порцию он по обыкновению разбавляет водой - прямо из-под крана. Как всякий западный человек, он пьет, не чокаясь. Даже и не пьет, а вдумчиво потягивает виски.

- Эта кровь на асфальте… Она текла ручьем, ты видел?

- Видел, - киваю я. - Она и сейчас у меня перед глазами. Давай выпьем за погибших ребят.

- Давай.

Помолчали, опять переживая виденное.

- Ну, как тебе Руцкой?

- Он храбрый парень, - медленно отвечает ирландец, рассматривая на свет свой стакан. - Но, кажется, слишком горяч. Он сам не понимает, куда попал. Я думаю, он плохо кончит.

- Что ты такое говоришь, мой друг? Ах, да, ты же совсем не знаешь России. Как раз такие богатыри в трудные моменты истории появлялись на сцене и спасали мою страну. Вот увидишь, это будет идеальная пара - опытный бюрократ Ельцин и человек новой волны Руцкой. За ними пойдут, в них поверят. Если, конечно, им удастся победить путч.

- Посмотрим, - Рори явно не настроен продолжать этот спор. - Просто я знаю, что размахивать пистолетом - это одно, это и ты бы сумел, а существовать во власти и приносить реальную пользу тем, кто тебя избрал, - это совсем другое.

- Научится…

- Да, научится, - ирландец начинает кипятиться. - После той вашей революции Сталин тоже быстро всему обучился.

За окном уже совсем светло. В троллейбусном парке через улицу слышны звуки заводимых моторов, щелканье электрических поводков. Начинается новый день.

- Я хочу сказать, Владимир, что мне больше понравилось другое. Прежде я думал, что все русские - ленивые и абсолютно безответственные люди. Абсолютно! Когда я был здесь в прошлом году, мне показалось, что население вашей страны состоит из двух каст - партийных чиновников и бессловесных рабов. Я думал, у всех вас только одно на уме - выпивать и ничего не делать.

Погоди! - Рори поднимает руку, заметив протест в моих глазах. - Дай мне закончить. Поверь, не я один так считал. Назовем это стереотипом. На Западе большинство людей придерживается такого стереотипа. Но вчера и сегодня я увидел русских, которые совсем не соответствуют этому шаблону. Мне есть, о чем подумать.

В тишине мы допиваем свои стаканы. Каждому из нас есть, о чем подумать. Перед моими глазами все еще стоит картина сегодняшнего столкновения в тоннеле под Калининским. Пылающий троллейбус. Трехцветный флаг, которым размахивает подросток на парапете. Жуткое месиво внизу - броня, огонь, солдаты, сизый дым, треск выстрелов, крики, множество гражданских людей, облепивших военную технику…

Мне жаль погибших ребят. Но мне так же жаль тех чумазых солдат, которых недавно призвали служить родине из какой-нибудь Рязани или Вологды, а сегодня так опрометчиво послали прокатиться на броне по Садовому. Они-то чем провинились перед родиной? Перед защитниками Белого дома? Зачем надо было делать их врагами? Я помню их лица - растерянные, испуганные, ничего не соображавшие. За что вы нас, земляки, бутылками с зажигательной смесью? За что?

Это в Праге революция была «бархатной». А в России смена власти без жертв не обходится.

…Так мы сидим на кухне, встречая утро следующего дня. Мне трудно судить, о чем думает Рори Пек. Сегодня он опять заработал хорошие деньги, сняв это нелепое побоище в тоннеле у Арбата. Может быть, сейчас он решает, какой подарок купить на эти деньги для своей возлюбленной? А может быть, мыслями тоже все еще там, на московских улицах? Весь мир сейчас внимательно следит за тем, что происходит в Москве. И Рори - глаза этого мира.