Рыжий

Иногда он вспоминал свои детские страхи перед «красными», тот бесконечный ужас в ожидании дня, когда они захватят Альбион. Нет, русские так и не отважились перейти Ла Манш, но зато здесь, в Азии, они уже решительно двинулись на юг, оккупировали огромное государство и наверняка не остановятся на этом, пойдут дальше – к нефтяным скважинам Персидского залива. Во всяком случае, так говорят, так пишут газеты. А о чем ему когда-то твердила мама? Не о том ли?

С материнским молоком Рори впитал антикоммунизм, страх перед Советским Союзом и ненависть к нему. В военной академии они стреляли по мишеням, на которых были изображены солдаты в советской военной форме. Там, где русские, там зло, коварство, агрессия. Прежде у него никогда не было причин подвергать хоть малейшему сомнению эту свою позицию. Она казалась незыблемой, как незыблема была Великая Британия. Да и особенными размышлениями по этому поводу он себя не утруждал. А чего, собственно, размышлять? Есть свободный мир, где все устроено по демократическим законам. И есть «империя зла», существующая вопреки здравому смыслу, основанная на насилии и к тому же объявившая о своем желании господствовать на всем земном шаре. Нет места для сомнений! Рори счастлив оттого, что оказался на самом переднем крае этой битвы.

Правда, иногда случались досадные недоразумения.

Как-то раз он согласился отправиться на войну в компании с молодым американцем, представлявшим крупное информационное агентство. Для янки это было первое приключение такого рода, а ирландец уже считал себя тертым калачом. Они по обычной схеме перешли границу с одной из групп моджахедов, а уже в Афганистане присоединились к другому отряду – тот как раз двигался в нужном им направлении. Но вскоре выяснилось, что это была ошибка.

Питер не раз советовал ирландцу остерегаться встреч с ваххабитами и теми пуштунскими племенами, которые не жалуют иностранцев. Для исламских экстремистов любой иноверец – враг, убить его – пара пустяков. Для горных разбойников это источник возможной наживы: ограбят или возьмут в заложники, потребуя выкуп. Но как-то прежде Рори везло, все партизаны, с которыми он имел дело, отличались подчеркнутым гостеприимством и всегда помогали ему чем могли.

Теперь удача, кажется, отвернулась от него. В первый же вечер командир того отряда, с которым они отправились от границы вглубь Афганистана, пригласил их к своему очагу и объявил:

– Вы находитесь среди защитников и последователей истиной веры.

– Салям алейкум, – привычно приложил руку к сердцу Рори, еще не ощущая тревоги. Про истинную веру любили поговорить многие моджахеды. Как англичане про воскресные скачки или про погоду.

Кто-то из бородачей встал, освобождая им место поближе к огню. Однако командир властным жестом велел партизану сесть обратно. То есть, получается, гости должны были стоять, как провинившиеся школьники. Такого холодного приема ирландцу прежде никто не оказывал. Но и теперь Рори еще не догадывался, в какую неприятную историю они влипли. Он спокойно уселся, потеснив моджахедов, а рядом усадил американца, который взирал на «воинов Аллаха», как на инопланетян.

Вокруг огня воцарилось тягостное молчание. Только потрескивали горящие сучья да в темноте шумно отфыркивались вьючные лошади. Все партизаны, как по команде, почему-то уткнулись глазами в землю. Лишь командир продолжал сверлить их своим странным взглядом. Ага, подумал Рори, его взгляд – вот что мне сразу не понравилось. Будто не человек смотрит на тебя, а покойник. Или зомби. Никаких эмоций не выражают эти глаза. Ему захотелось поежиться или даже встать перед главарем, как тот хотел. Но нет. Ирландец, мгновенно вспомнив предостережения Питера, понял, что стоит ему хоть на мгновение дать слабину – тогда им обоим конец.

– Салям алейкум! – Он опять приложил руку к сердцу, изобразив на лице максимум почтения. И продолжал, тщательно подбирая и четко выговаривая слова: – Слава Аллаху за то, что он привел нас в ваш отряд. Мы наслышаны о ваших победах и теперь хотим, чтобы о них знал весь мир.

– Весь мир? – Презрительно переспросил бородач. – Этот ваш мир погряз в грехе и безверии. Мы не хотим иметь с ним ничего общего. Скоро мы добьем коммунистов, а потом сразу возьмемся за вас. – Он усмехнулся. – Хотя лично за вас мы можем взяться и прямо сейчас.

Американец, не понявший из этого диалога ни слова, по-прежнему взирал на партизан с почтением и любопытством. А Рори почувствовал, как холодок пробежал по его сердцу. Но сдаваться он не привык.

– Мы ваши гости, – прозрачно намекнул он на старое восточное правило, которое повелевало всячески оберегать путников, нашедших приют у афганца. – Поэтому… Поэтому вы можете делать с нами все, что захотите. Мы пришли к вам с открытым сердцем и желанием помочь в вашей благородной борьбе.

– Но вас никто не звал.

– Возможно, – согласился Рори Пек. – Однако все воины Аллаха охотно принимают нашу помощь. Разве не на наши деньги куплены ваши «Калашниковы»?

Командир гневно тряхнул головой, а в его холодных глазах закипело бешенство: