С возрастом только лучше. Технологии успешного старения

На мой взгляд, люди реагируют на чужие ожидания, и это начинается еще в детстве. Дети обычно стремятся достичь того, чего от них ждут. Мне кажется, с годами мы начинаем и сами себе задавать ожидания — в придачу к тому, чего от нас ждут другие. Многие думают: когда тебе стукнет примерно семьдесят, ты начинаешь двигаться под горку; когда тебе восемьдесят, ты уже порядочно скатился по этой горке; если ты дожил до девяноста, значит, тебе просто повезло — как моей жене Энни и мне; ну а до сотни вообще мало кто дотягивает. Но мне кажется — независимо от того, снижается ли планка этих ожиданий, вас ведут и направляют именно ваши собственные ожидания насчет того, что вы можете и чего не можете, насчет того, чего вы хотите: ваши личные ожидания, то, чего вы ждете от самого себя ^{332}.

Карим Абдул-Джаббар, знаменитый баскетболист, недавно поборовший лейкемию и сейчас уже находящийся на восьмом десятке, сказал в интервью журналу The Rotarian:

Главное — то, как относишься к своему возрасту. Вполне естественно, что с годами мы все больше думаем о смерти. Но само знание того, что на горизонте маячит конец, помогает нам выстраивать приоритеты, определять, что в нашей жизни важно, а что нет, и побуждает нас больше делать для того, чтобы получать удовольствие от этих важных вещей. Когда я понимаю, что время моего пребывания на этом свете ограничено, это заставляет меня сильнее ценить моих друзей и близких, стремиться сделать все возможное, чтобы они осознавали, как я их ценю. И я занимаюсь всеми этими важными для меня вещами, я больше не откладываю это ^{333}. Он также процитировал Йоко Оно, которой тогда как раз исполнилось восемьдесят: «У меня четкое ощущение, что в восемьдесят лет я начинаю новую жизнь — вторую жизнь, в которой будет масса всего такого, чего у меня не было в первой». Затем Абдул-Джаббар добавил:

Вот хороший способ посмотреть на эту новую эпоху в нашей жизни — как на возможность выразить то в себе, на что мы не обращали внимания в юности, что мы упускали из виду. Когда сейчас я вынужден выбирать среди нескольких вариантов действий, я спрашиваю себя, какой выбор принесет больше всего радости — для моей жизни и для жизни тех, кто вокруг меня. Это побуждает меня пробовать новое, завязывать новые отношения, искать новые пути сделать вклад в жизнь моего сообщества.

Абдул-Джаббар написал книгу под названием «Тренер Вуден и я. Наша 50-летняя дружба на площадке и за ее пределами», которая наглядно показывает, как важны могут быть динамичные и длительные дружеские отношения, когда мы взрослеем и стареем. Он описывает, какое огромное воздействие оказал тренер Вуден (который был на 37 лет старше, чем он) на него в университетский период, и на многие годы его жизни уже после окончания баскетбольной карьеры ^{334}. Излагая то, что он думает о Вудене в свои пожилые годы, Абдул-Джаббар приводит слова Хемингуэя: «С годами все труднее считать кого-то кумиром и героем, но это все так же необходимо». По мере старения мы порой больше размышляем об этих ролевых моделях старше нас, в чем-то словно бы руководящих нами в том, как мы воспринимаем собственные преклонные годы. Как правило, в более молодом возрасте мы довольно-таки наивно относимся к процессу старения и к тому, какова она, жизнь в старости, — до тех пор, пока она не наступит. Наш реальный опыт и реальные впечатления, касающиеся нашей реальной старости, могут существенно отличаться от тех ожиданий, которые сложились у нас в более ранние годы. Однако такие ожидания, сформировавшиеся в среднем возрасте, могут сильно влиять на наш более поздний опыт и впечатления, а это заставляет предположить, что наше отношение к старению — чрезвычайно важная вещь.

То, чего ждешь от старости, — это не то, что ты получишь: ожидания и реальность