Саалама, руси

— Угу, — парень раздраженно дернул плечом, не отрываясь от справочника.

Последние дни Гадетский все время был натянут, как струна. Думал о чем-то своем, не слушал и отвечал невпопад. Все интерны были загружены с раннего утра до поздней ночи: дневные дежурства, ночные смены, теоретические занятия, доклады, отчеты. Научный кружок по средам и субботам — на него все приползали уже на автопилоте. Но у Андрея дел было еще больше — он почти не показывался.

— Андрей.

— Ммм? — парень отозвался машинально, так и не подняв глаз.

— Ты меня слушаешь?

— Конечно, — он кивнул. — А что ты говорила?

Девушка досадливо выдохнула:

— Что мы можем в Мансурово съездить — день рождения твой отпраздновать. Юрий Альбертович предлагал. Возьми свою Сашу. Или Машу, я не помню.

— Я ее бросил. И Сашу и Машу, — он безразлично пожал плечами и потянулся за сигаретами.

— Почему? — Малика удивленно подняла глаза.

— Да, — он чиркнул спичкой и прикурил, — не суть, — парень помахал в воздухе, туша огонь, молча затянулся, крутя в пальцах спичечный коробок. — Маль, у тебя деньги есть? — Андрей нервно смотрел мимо, над ее плечом.

— Есть. А тебе нужно? — девушка глянула на него, а потом, отложив ручку, понимающе кивнула: — Сейчас. Я тебе из неприкосновенного запаса дам. Рафиз туда не заглядывает.

Малика торопливо вышла в коридор. Парень развернулся, бросив уже в спину:

— Я тебе отдам. Как только отец переведет.

— Вот. Только убери сразу, — девушка вернулась и протянула ему стопку купюр, Гадетский торопливо сунул их в задний карман джинсов.

Она села напротив и сочувственно посмотрела в глаза:

— У тебя все нормально?

— Да. — Тот решительно ответил прямым взглядом. Малика беспокойно отвела за ухо прядь волос:

— Ты поосторожней, ладно?

— Глупостей не говори, — парень только отмахнулся и резко сменил тему. — Мужик-то твой где? Второй час ночи. Он что, дежурит?

Девушка уклончиво пожала плечами, снова раскрывая дневник:

— Нет, не дежурит, просто сменщик просил подменить …

Она замолчала, не договорив, и стараясь не поднимать глаз.

Отношения Андрея с Рафизом с годами не улучшились, перейдя в затяжную хроническую форму агрессивной неприязни. И не то чтобы Малика с мужем так плохо жили. Нормально жили — как все. Она умела вовремя закрыть глаза и пойти на компромисс, и, в целом, муж относился к ней нежно, опекал и заботился. Бывали, правда, проблемы с деньгами, в «скорой» вообще платили неважно. Особенно когда он в очередной раз менял работу и месяцами сидел дома, ожидая направления на новую подстанцию.

Гадетский это видел и злился. Сначала молча, потом все очевиднее. Причем, при Рафизе он обычно не упускал случая сказать все, что думает, в глаза, а это отношений Малики с мужем не улучшало.

Парень глянул на нее и неожиданно сочувственно спросил:

— Как у вас дела-то вообще?

— Да нормально, — девушка с облегчением пожала плечами, — как обычно.

Андрей недоверчиво хмыкнул и поднялся, засовывая книгу в рюкзак:

— Ладно, я пойду. А то сейчас придет — опять сцепимся.

Малика с некоторым облегчением закрыла за ним дверь — ей и самой не хотелось, чтобы брат с мужем столкнулись.

18

04 июня 2015 года. Четверг. Москва. Восемнадцатая городская больница. 09:20

Валерий Арсеньевич, недовольно набычившись, сидел за столом в ординаторской и бурчал себе под нос.

— Я те что в первый день сказал? Академически надо заполнять истории. Чай, не в деревне. Это что такое? — Майоров, видимо, встал не с той ноги. Он распекал интерна битый час тоном сварливой старухи, громко, с видимым удовольствием зачитывая ляпы из историй: — А заключение кардиолога где? Ты вызывал? — хирург хмыкнул, плюнул на пальцы и перелистнул страницу: — А это что? «Печень почувствовалась чуть ниже края реберной дуги»? Почувствовалась она, — он захлопнул историю. — Переписывай. Один ляп сделаешь — еще раз переписывать будешь. Только ночью, потому что сегодня ты в приемное идешь. Вопросы есть? — парень стоял со вздернутым подбородком, на скулах ходили желваки, но молчал, и хирург довольно фыркнул в усы: — Ну, раз нет, дуй отсюда.

Андрей резко кивнул и вышел за дверь, почти столкнувшись носом с Янкой.

— Ты куда? — девушка улыбнулась и, едва не выронив, покрепче перехватила целую кипу историй и затрусила рядом.

Парень без особого энтузиазма бросил:

— В приемное, — они синхронно свернули вправо. — Ты, кстати, знаешь, где оно?

Девушка уверенно кивнула:

— Где-то на первом этаже.

— Логично, — парень хмыкнул. Больница представляла собой дикий лабиринт бесконечных коридоров, лестниц, лифтов и тупиков. Главному зданию было больше пятидесяти лет. Оно строилось, перестраивалось, реконструировалось, обрастая новыми корпусами, переходами, подземными соединениями, и найти что-то с первой попытки было нереально даже после долгих объяснений.

Янка завистливо кивнула на левый коридор:

— Везет. Хоть какое-то разнообразие. А я из перевязочной не вылезаю. По-моему, она считает, что я санитарка, — девушка, напоследок состроив недовольную гримасу, свернула к процедурке, оставив Андрея у лифтов.