Сахарские новеллы

– Зачем они тебе понадобились? – спросил Хосе, заводя машину.

– Если гильзы выложить на ночь на крышу, а утром затемно забрать, ими можно лечить ячмень на глазу. Помнишь, ты меня так однажды вылечил?

– Это было простое совпадение, ты сама все это придумала!

Я пожала плечами и спорить не стала. В конце концов, мое собирательство было лишь хитрым предлогом, чтобы вдоволь нагуляться по просторам на свежем воздухе. Жаль, что хорошая погода бывает так редко!

Хосе вышел из машины. Я посмотрела, как он поднимается на длинный понтон, и, вздохнув, поехала прочь.

Утренняя пустыня – словно умытая чистой водой. Небо лазурно-синее, без единого облачка, бархатистые дюны простираются далеко-далеко, насколько хватает глаз. В такие мгновения пустыня напоминает мне исполинское тело спящей женщины; ее грудь чуть заметно поднимается и опускается в такт легкому дыханию. Эта тихая, безмятежная и глубокая красота почти до боли трогает душу.

Я съехала с дороги и, ориентируясь по отпечаткам шин, двинулась в сторону полигона. Подобрав несколько гильз, я легла на песок, чтобы поглядеть на полукруг небосвода, накрывающего землю, как пиала. Затем долго бродила, отыскивая высохшие косточки.

Целые кости мне не попадались, зато я нашла большую окаменелую раковину, похожую на красиво раскрытый складной веер.

Я поплевала на нее и вытерла о штаны, прежде чем сесть в машину и отправиться домой. Солнце давно уже было в зените.

Теплый ветерок обдувал меня через открытое окно. Было так хорошо, что даже новости по радио слушать не хотелось, чтобы не нарушать царящего вокруг безмолвия. Дорога струилась мерцающей речкой и утекала вдаль под небосвод.

Вдруг на горизонте появилась черная точка – отчетливая и неподвижная, будто приклеенная. Проезжая мимо, я увидела поднятую руку голосующего человека и плавно остановилась.

– Доброе утро!

Испанский солдат, одетый с иголочки, словно на церемонию вручения знамени, стоял на обочине в полном одиночестве.

– Доброе утро, сеньора! – произнес он, вытянувшись в струнку. Увидев в машине меня, он не мог скрыть своего удивления.

Ярко-зеленая военная форма, широкий ремень, высокие сапоги, пилотка – в таком обмундировании даже деревенский увалень выглядел бы героем. Меня позабавило детское выражение его лица, которое не скроешь никакой униформой.

– Куда тебе? – спросила я, глядя вверх на него.

– Мне? В поселок.

– Садись!

Впервые я подвозила не старика, а молодого человека. Но один лишь взгляд на него рассеял все мои сомнения.

Он сел в машину, осторожно примостившись на сиденье рядом, и аккуратно сложил руки на коленях. И тут я увидела, к большому своему изумлению, что на руках у него – белые перчатки, какие надевают на торжественные мероприятия.

– В поселок – так рано? – заговорила я с ним.

– Да, хотел в кино сходить, – простодушно ответил он.

– Но кинотеатр только в пять часов открывается! – сказала я как можно более естественно, а сама подумала: что-то с ним явно не так.

– Потому я и вышел заранее. – Он заерзал на месте от смущения.

– Ты собирался идти целый день пешком, чтобы фильм посмотреть? – Чего только не бывает на этом свете!

– Сегодня же праздник.

– Что ж тебя военный грузовик не отвез?

– Поздно спохватился, мест уже не было.

– И ты решил идти пешком?

Я взглянула на дорогу без конца и без края, и меня вдруг захлестнула волна сочувствия.

Довольно долго мы ехали молча.

– Ты здесь в армии служишь?

– Так точно!

– Хорошо служится?

– Отлично. Служу в легкой пехоте. Мы живем в палатках и все время меняем дислокацию. Вот только воды маловато…

Я еще раз взглянула на его безупречно чистую парадную форму. Обычный поход в кино был для него особым случаем, ради которого стоило так нарядиться.

Когда мы, наконец, приехали в поселок, он просиял, не в силах скрыть своего восторга – в конце концов, он был еще совсем мальчишка.

Выйдя из машины, он торжественно (и так по-мальчишески!) отдал мне честь. Я кивнула в ответ и поехала дальше.

Никогда не забуду эту пару белых перчаток. После года, проведенного в безлюдной, унылой пустыне, сходить в кино в нашем убогом заштатном поселке было для этого паренька самым торжественным и блестящим событием в жизни.

По дороге домой у меня вновь защемило сердце. Этот парнишка сумел затронуть тайные струны моей души. Он был примерно одного возраста с моим младшим братом, который находится так далеко от меня и который тоже служит в армии! На несколько мгновений меня затянуло в вакуум безвременья. Очнувшись, я встряхнула головой, нажала на газ и помчала в сторону дома.

Хосе часто говорит, что я сую нос не в свои дела, но это он только на словах ко мне придирается. Сам он по дороге на работу и обратно тоже подбирает пассажиров.

Вообще, когда едешь по пустынной местности и видишь какого-нибудь бедолагу, плетущегося со скоростью улитки под палящим солнцем, проигнорировать его – дело совершенно невозможное.