Самое ужасное путешествие

31 декабря 1911 года. Прошли 11 километров, стали лагерем и до 11 часов вечера возились с санями. Устроили склад, затем проводили старый год и встретили новый. Где-то мы будем встречать следующий год? Кругом тихо, спокойно, погода пасмурная, небо в облаках, последние дни мы вообще редко видим солнце; хорошо бы, если бы оно хоть изредка показывалось, это всегда подбадривает.

Январь 1912 года. Новый год. Шли как всегда, только выступили позднее – в 9.10 утра, что для нас необычно. По-прежнему много неприятностей от холода и ветра. Мы уже обогнали Шеклтона[117]; миновали 87-ю параллель, до полюса только 290 километров.

2 января 1912 года. Тащить сани по-прежнему очень трудно, и мы, похоже, продолжаем подниматься. Сейчас находимся на высоте свыше 3 тысяч метров над уровнем моря. Это затрудняет нашу жизнь, так как приходится есть плохо разогретую пищу и пить не закипевший толком чай. Все мгновенно остывает, а температура кипения воды – около +91 °C.

Дневник Скотта за первые две недели пребывания на плато свидетельствует об огромной энергии этого человека: он боролся за каждый лишний сантиметр пройденного пути, за каждый грамм перевезенного его спутниками груза. И он спешил, все время спешил. Ох уж эта пурга! Это она остановила его перед самыми Воротами и ухудшила поверхность, из-за чего он задержался в низовьях ледника! Мы почти ощущали, как в его голове проносятся цифры: столько-то миль прошагали за сегодня, столько-то пройдем завтра. Когда же наконец мы достигнем конца этого ледяного поднятия? Куда идти – прямо на юг или взять западнее? А потом эти огромные извилистые ледяные волны, разделенные восьмимильными ложбинами, и погребенные под снегом горы, заставляющие лед изгибаться; все это подавляет своей громадностью, раздражает. Угнетает и монотонность ходьбы, необходимость выбирать правильный путь между ледяными завалами, редко, слишком редко перемежаются они ровными участками с приличным скольжением; это приносит облегчение, но лишь кратковременное, вскоре опять их сменяют ледяные бугры и трещины. А ты идешь и идешь… Вот прошли еще одну долю километра… 30 декабря Скотт записал: «Мы догнали Шеклтона»[11].

Они шли великолепно;[118] до 4 января, когда вторая возвращающаяся партия повернула назад, делали в среднем около 24 километров в день. «Кажется удивительным, что переходы в 24 километра представляются сейчас недостаточными, тогда как предполагалось делать со всем грузом немногим более 16 километров в день», – заметил Скотт 26 декабря.

Последняя возвращающаяся партия принесла на мыс Хат известие, что Скотт должен достичь полюса с величайшей легкостью. Это почти не вызывало сомнений. Между тем, как мы теперь знаем, впечатление это было ложным. Скотт строил свои расчеты на основе средних данных, полученных Шеклтоном при прохождении этой же местности. Нагрянувшая пурга сильно нарушила его планы. Но тем не менее ему удалось наверстать опоздание. В тот момент все безусловно верили, что поход Скотта будет не таким тяжелым, как он предполагал. Тогда мы, конечно, не сознавали, да и сам Скотт, думаю, не отдавал себе отчета, что за достигнутое заплачено дорогой ценой.