Самородок

Увидев людей, Тумлук пошёл медленнее. Кто его знает, друзья это или враги его подопечного. Что они ищут именно его, человека принесённого водой, Тумлук не сомневался. Увидел двух женщин, и стало спокойнее на душе.

– Етти! – приветствовала его Кэлена.

– Ии! – ответил Тумлук.

– Помоги нам. Мы ищем своего друга. Он упал со скалы в водопад. Мы не успели ему помочь. Не видал ли ты его? – сказала она по-чукотски.

– Видал, – ответил Тумлук.

– Он жив? – спросил Лёва.

– Жив. Но только ещё не пришёл в себя. Ударился сильно головой.

Тумлук вытащил рыбу.

– Пойдёмте со мной.

Тумлук привёл их в свой маленький дом. На скамейке около задней стены лежал Михаил, чёрный, заросший, с закрытыми глазами, еле живой.

Лиза медленно подошла к нему, встала рядом на колени, положила горячую дрожащую руку на его холодный бледный лоб. Ей хотелось кричать от радости, что вот он рядом и он жив. Ей хотелось скулить от горя, что он на краю пропасти между жизнью и смертью, что он уходит куда-то в неизвестность. Она понимала, что его нельзя перемещать сейчас, двигать, трясти нельзя. Надо дойти до его сознания, согреть своим дыханием и любовью, чтобы он понял и пожелал вернуться к ней, в этот мир страданий и радости, ада и рая. Люди ей мешали. Она не могла сказать при них те единственные нужные сейчас слова.

– Кэлена, Лёва, вам придётся ехать в наше стойбище на Горячие ключи и привезти сюда травы и ягоды, которые я скажу. Заодно возьмите ярангу, потому что Михаила нельзя тревожить, пока он не придёт в себя. Привезите обязательно морошку, голубицу, высушенный мох-лишайник, травы, которые лежат у меня в отдельной сумке. Кэлена, ты знаешь. Некоторое время нам придётся здесь жить. Поезжайте прямо сейчас.

– Мы постараемся вернуться как можно скорее, – сказал Лёва.

Кэлена и Лёва ушли.

– Как тебя звать, друг? – спросила Лиза хозяина дома по-чукотски.

– Тумлук.

– Вот что, Тумлук, в доме очень жарко. Давай разведём костёр на улице. Там будем пока готовить пищу. В первую очередь вскипяти чайник. Отвари рыбу, которую ты принёс только что с реки. Наваристый бульон процедим в кружку, и понемногу я буду вливать ему в рот. Если он проглотит, это будет очень хорошо. Сейчас я должна остаться с ним одна. Мне надо с ним по-своему поговорить. Не смотри на меня так, как будто я с ума сошла. Я шаманка, понимаешь?

– Понимаю, понимаю. Я уже иду.

Тумлук вышел. Никто не обратил внимания на маленькую робкую девочку, забившуюся в угол.

Лиза вновь подошла к Михаилу. Она подняла его веки и заглянула в его глаза. Он никак не реагировал. Ей стало страшно. Она погладила его лицо.

– Миша, Михаил, ты слышишь меня. Я знаю, ты должен слышать меня. Не уходи. Тебе плохо сейчас здесь. Но это пройдёт. Не оставляй нас одних. У нас будет малыш. Вернись ради меня и ради него. Я прошу тебя. Мы двое просим тебя. Мы любим тебя. Если ты не вернёшься, я высохну и увяну. Кто будет заботиться о нашем малыше?

Только сейчас она обратила внимание на то, что Михаил в той же одежде, в которой он был в день своего падения в реку. Она ужаснулась. И стала понемногу освобождать его от уже высохшей, но затвердевшей грязной одежды. При этом она гладила, массировала его тело, дышала на него, стараясь согреть, оживить.

– Тумлук, – позвала она, – у тебя есть какая-нибудь запасная одежда?

Вошёл Тумлук. Посмотрел на почти раздетого Михаила.

– Я маленький мужчина, он большой.

– Тогда дай одеяло, а это всё я вымою в реке.

– Тётенька, возьми меня с собой. Я буду тебе помогать.

– Это моя дочь. Жена умерла, – сказал Тумлук без всякого выражения.

Лиза почувствовала боль этого человека. Девочка была маленькая, смуглая, c печальными и добрыми, не по-детски серьёзными глазами. Лиза подошла к ней, взяла на руки и прижала к груди.

– Пойдём вместе к реке. Тумлук, не беспокойся, мы быстро придём. Как тебя звать?

– Анкаун.

– Пойдём со мной, Анкаун.

С этого времени Анкаун была верной помощницей Лизы.

Лёва и Кэлена вернулись на следующий день к вечеру. Теперь Лиза стала вспоминать всё, чему её учил старый атэ Армагиргын.

Рядом с домом Тумлука поставили ярангу для Лёвы и Кэлены. Лиза днём и ночью дежурила около Михаила. Когда ей надо было уйти в тундру, чтобы найти нужную траву или корень, около Михаила оставалась девочка. И Лиза была уверена, что Анкаун выполнит точно любое её поручение. Кэлена вела хозяйство. А Тумлук и Лёва ходили на охоту и заготавливали провизию на зиму. Был сентябрь, поздняя осень. Погода не баловала. В один из дождливых ветреных дней, когда все собрались в доме Тумлука, сидели по углам и, не торопясь, пили чай, Михаил открыл глаза.

– Глядите, он смотрит! – удивлённо сказала Анкаун.

Все замерли и почему-то стали смотреть на Лизу. А Лиза очень медленно, внешне совершенно спокойно, с лицом матери, радующейся воскрешению своего дитя, боясь спугнуть, подвинулась к лежанке Михаила, встала на колени, приподняла его руку и положила себе её на голову, а потом эту голову склонила ему на грудь. Михаил улыбался и тихо гладил её голову. Потом прошептал:

– Где это мы, други?

* * *