Читаем Самый темный час (СИ) полностью

Медленно и осторожно кивнув, мальчик бросил еще один взгляд на дракона, тут же вернув тот на демона.

Спрашивать о чем-то по-прежнему не хотелось. Интуиция, да. Может быть как-нибудь…потом. Вон же, целый день в его распоряжении.

Смешок был внутренним и, скорее уж, немного горьким.

- Да. Конечно.

Ничего более содержательного с его губ не сорвалось.

====== Вот до чего доводит воздержание. От чая. ======

Сиэль

Собственно, чаем Себастьян и занялся, сразу уходя на кухню и увлеченно занимаясь заваркой.

Чай?

Чай.

Ча-аай.

Да что с ним не так?!

Да, он подсмотрел. Точнее, неосознанно демона проводил до дверей кухни, да там и замер.

Ну только посмотрите на него – он делает чай.

Вздох был тяжелым и глубоким.

- Иногда я думаю, словно тебе кажется, что без чая я просто-напросто не выживу. То ли ты в него что-то эдакое добавляешь…то ли это тебя как-то отвлекает.

Произнесено оно было негромко и куда-то в область все той же двери.

Ну правда? Ну какой вот чай? Он ведь даже не издевается. Посмотреть только стоит на….впрочем, лица-то мальчик и не видел. Но действия были уж очень сосредоточенными.

Одно словом...Себастьян. И добавить вот даже нечего.

Себастьян

Сосредоточенность, да.

Отвлечение? Нет. Скорее просто привычка, что..

..чужой комментарий Себастьян как на грех услышал и…

Что он? Добавляет что-то..?

Той ехидной улыбки мальчик.. да видел он. Демон же специально в тот момент развернулся, удерживая на весу чашечку на блюдце и принимая вид.. вид..

О, он очень старался.

Старался, вскидывая брови в попытке изобразить в крайней степени наигранное удивление преступника, что застигнут с ножом аккурат в груди жертвы, с хищным оскалом и зловеще хохоча, но.. сообщает о том, что бедолага самолично напоролся, да еще и подтолкнул руку, напоследок отжегши такой уморительный анекдот, что вот даже никак не отпускает от смеха.

Медленно ползущая вверх бровь, эдак насмешливо.. Очередная смена эмоций на лице – сплошная невинность и непонимание.. Разворот к столику…

- Нет-нет, что Вы, граф.. Я ни в коем случае не добавляю ничего в Ваш.. – звук с которым что-то булькнуло в чашку избавил от необходимости продолжать..

И завершающим аккордом – поворот к мальчику, теперь уже с откровенно горящим безумным одухотворением взглядом свихнувшегося алхимика, что как раз заканчивает работу всей своей жизни.. Наливая жидкость в чашку из чайничка, привычно приподнимая тот вверх, но в то же время.. да, все с той же маниакальностью в движениях и..

- ВУХАХАХА! Пусть я раскрыт! Вам все равно придется выпить это!!

С сомнением поглядев на чайничек, который он собирался для достоверности образа просто отшвырнуть назад через плечо, но.. инстинкт дворецкого, да – все же просто поставил на стол, демон вытянул руку с чашкой по направлению к графу, словно бы указывая на того невиданной силы оружием.

- Вы сами виноваты. Не нужно было лезть в это дело, граф.. Я.. мне жаль, но.. – встряхнувшись, словно сбрасывая с себя столь же наигранную жалость и растянув губы в самой что ни на есть хЫщной гримасе, Себастьян шагнул к мальчику…

- Это совсем не страшно, граф.. – приторная улыбочка, – Давайте сделаем вид, что Вы по-прежнему ни о чем не догадываетесь, и это просто чай..

Еще один шаг в сторону графа.. Такой.. пружинящей походкой, словно вот-вот собираясь начать внедрять напиток в графа любым путем..

- Просто выпейте это. Не заставляйте меня..

Шаг..

- Ну же! – лихорадочный блеск во взгляде удался на славу.. – Мой дьявольский эликсир наконец готов – я не могу ждать.. Этот эксперимент так давно шел к этому моменту, что меня уже ничто не остановит..

Последний шаг и..

- Ваш чай, Господин.

Привычная ехидственная улыбка, чуть склоненная голова, дабы пряди упали на лицо.

Как хорошо, что все здесь адекватны...

Сиэль

Эм…

Хм..

Ам..

Н-да.

Эмоции сменялись на лице…весьма так скоро. Ну, привычная проверка практически его возможностей. А может еще вот так сделать? Или вот так? Или…

Покачав головой, мальчик нахмурился, наблюдая за чужими уже мимическими.

Тяжелый вздох, по мере того как демон отворачивался, был практически остановлен – благо, что не запихан обратно в глубины полости ротовой – всплеском.

Мягко и недоуменно взлетевшая вверх бровь оказалась завершающим аккордом этого молчаливого представления.

Как самому графу показалось в первую секунду.

Ключевое слово тут показалось, потому что все происходящее следом за этим вот коварным жестом…

Может у демона срыв? На нервной почве?

Ни подыгрывать, ни, тем более, отступать Сиэль не стал. Лишь точно так же молча наблюдал за приближением Себастьяна и той частью лица, что была доступна.

Красочно так доступна.

На один шаг он все же отступил. Так, неосознанно. А может и осознанно. Ну, все же ему тут как никак угрожают! Между прочим – чашкой. Это уже бьет по нервам. И никакого тебе оружия не нужно.

- Не лезть в это дело? Знаешь, мы всегда можем сделать вид, что ничего не было. Давай я просто выйду и снова вернусь, да? Мм..кажется, нет…Ну, ладно. Я всего лишь предложил, ты ничего такого там не подумай.

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары