Сегодня ты особенно прекрасна

– Боюсь, ничего полезного. Такого, чего бы ты уже не сказал.

Фостер раскинул руки.

– Ничего страшного. С радостью выслушаю твою версию. Как справедливо заметил один мой давний коллега, ничто так не проясняет сознание, как подробное изложение событий внимательному слушателю.

– О, значит, ты работал с самим Артуром Конан Дойлом? Оказывается, очень молодо выглядишь.

Ли рассмеялся.

– Неужели читала «Шерлока Холмса»?

– Не пропустила ни единой истории. Больше всех понравилась «Пестрая лента». А тебе?

– «Нога дьявола». Не встречал ничего страшнее.

Стелла вздохнула.

– Хорошо было бы поговорить о Холмсе, правда? Но пора вернуться к собственной загадке…

Несколько минут она медленно и четко излагала свое понимание текущего момента, а Ли напряженно слушал и время от времени что-то помечал в блокноте. Когда Стелла замолчала, он задумчиво кивнул.

– Итак, ты считаешь, что где бы он ни прятался, следы все равно ведут в гомосексуальный мир?

– Да, не сомневаюсь. Сами того не желая, эти люди живут в неисправимо криминальном сообществе. Знаю, что здесь, в Ки-Уэст, полиция смотрит на них сквозь пальцы, но почти всю жизнь этим ребятам приходилось прятаться и убегать от закона. У нас в Англии происходит то же самое. Перед самым отъездом я видела, как полиция арестовала двух целующихся мужчин. Оба осуждены на шесть месяцев за грубое нарушение общественного порядка или по какому-то подобному нелепому обвинению. Поднялся шум, но на изменение законов никто не надеется.

– Один из американских штатов – Иллинойс – отменил репрессии, – пояснил Фостер. – Вот почему бар, в котором работал Вудз, называется «Таверна Спрингфилд». В честь столицы этого штата.

– Понятно… в любом случае, это сообщество остается чрезвычайно закрытым, тайным, настороженным и враждебно настроенным как к полиции, так и к закону вообще. Подобное поведение называется «групповой обусловленный ответ».

– Вот это да! Настоящий эксперт.

Стелла покачала головой.

– В этом вопросе мне далеко до звания эксперта. В Кембридже, на первом курсе, я писала работу о сексуальных репрессиях. Но Вудз сумел обратить гонения в свою пользу. Сочинил убедительную историю о том, как его притесняли в Техасе, чем заслужил всеобщее сочувствие. Многие сами пережили подобную несправедливость или знают кого-то, кто пострадал. Если бы история оказалась правдивой и полиция нагрянула с ордером на арест, новые друзья сделали бы для его защиты все возможное: прикрыли, солгали, предупредили об опасности, если бы его не оказалось на месте. – Она глубоко вздохнула. – Следовательно, скорее всего, перед разоблачением – о котором, как известно, его заранее предупредили – Вудз обманом вынудил кого-то предоставить себе убежище. Причем почти наверняка втерся в доверие к одному из клиентов бара, потому что все сотрудники на виду. И сейчас он прячется именно там. Конечно, если не бродит по улицам и не убивает проституток.

Фостер кивнул.

– Согласен с твоей логикой. Но давай пока оставим последнее убийство. Если можешь, расскажи еще что-нибудь о его последнем убежище.

Стелла убрала с глаз непокорную прядь. Несмотря на сосредоточенность, сердце Ли дрогнуло. До чего прелестна! К черту обязательство ночевать в этой берлоге, чтобы оставаться на связи! Сегодня он непременно заключит ее в объятия, пусть даже для этого громоздкую рацию придется засунуть под кровать.

Не ведая о неуставных мыслях агента ФБР, Стелла нахмурилась.

– Ну, будь то квартира или дом, жилище должно принадлежать кому-то из завсегдатаев бара «Таверна Спрингфилд». Вряд ли кому-то другому. Здешняя полиция следит за гомосексуальной частью населения? Знает, где живут эти люди? Во многих городах Америки такой учет ведется.

Фостер вздохнул.

– Когда-то давно этим занимались, но потом бросили. Кажется, расслабились еще в конце сороковых. Никакой надежды: я проверял отдел учета. Слово «хаос» стало бы для него комплиментом.

– Понятно. – Стелла порылась в сумочке. – Черт возьми. Оставила сигареты в отеле. Поделишься?

– Конечно. – Ли зажег две сигареты. – Итак, на чем мы остановились?

Она глубоко затянулась, так что, когда заговорила, дым вырвался изо рта и из носа.

– Думаю, тебе надо сходить в «Таверна Спрингфилд» и узнать у хозяина имена и адреса постоянных клиентов. Однако сделать это будет непросто: я уже сказала, что сообщество закрытое и не любит постороннего внимания.

Некоторое время Фостер курил молча, а потом спросил:

– Предположим, ты права насчет того, что Вудз сумел втереться кому-то в доверие. Полагаю, что права. Какова, в таком случае, судьба хозяина?

– Не смеши, Ли! Это же очевидно! Наверняка тот погиб на месте, едва открыл дверь. Вудз не станет возиться – связывать, держать взаперти и тому подобное. Проблема в том, что маскировка убийцы раскрылась совсем недавно; прошло не больше двух суток. Рано выяснять, кто из завсегдатаев «Таверна Спрингфилда» перестал приходить в бар.