Семь жизней. Рукопись неизданного романа

– Нэт, – нахмурился тот и жёстко пригрозил: – Я тэбя в жёпу ви**у. Зачем на другого свалиуваещь? У нэго нэ та была. Говори, гдэ сумка.

– Я не знаю, на. Не брал, – прикрикнул на него Пашка, но чурка тут же вытащил нож.

– Давай сумку, если нэ хочещь проблэмы!..

– Мне не нужны проблемы. Я не брал…

Его речь оборвалась от хлёсткого удара в лицо. Чурка напал так неожиданно, что Пашка никак не смог среагировать и защититься. Он отскочил назад, еле удержавшись на ногах. И то, потому что сзади стояла Наташа. Она, инстинктивно выставив руки, не позволила ему упасть. Ценой собственной травмы. В запястьях так хрустнуло, что трудно было не закричать от боли.

Закричал и Пашка:

– Я не брал, бля!..

– Ты кого назваль блядь? – чурка ещё раз его ударил. – Говори, гдэ сумка дэль?

Наташа стояла чуть поодаль, не шелохнувшись. Она не знала, что ей поделать, что ей подумать. Это был шок. В первый раз на её памяти Пашка выглядел таким беспомощным.

– Не брал, – спрятав лицо, повторил он.

– Мащина, «дэвяностодэвятая», твоя на дороге?

– Моя, на…

– Пощли, посмотрим, щто в мащине!.. Дэвущке скажи, щтоб здэс быль.

– Ща я, Наташка, – сказал ей Пашка. – Посиди тут пока.

А чурка продублировал:

– Нэ ходи никуда, Натаща. Здэс сиди.

Он подтолкнул Пашку к двери, и они вышли.

Оставшись одна, Наташа сначала хотела заплакать, потом бросилась к окошку, потом к двери, потом к столу и заглянула под него. Точно, подпол. Вниз спускалась неаккуратно сколоченная лесенка. Дна в темноте видно не было. Оттуда как будто смертью пахнуло, и Наташа со страхом отпрянула.

Она присела на лавку и задумалась. Сердце съёжилось от дурного предчувствия. И от бессилия. Чёрт дёрнул переться в этот домик!.. Ведь с самого начала он каким-то странным и злым показался. И вся эта история какая-то странная и злая. Не может быть, чтобы парни не знали о подполе. Мужичонка, может, и не знал. А из парней кто-нибудь да знал. Артём? Нет, непохоже… Алик? Алик – вполне. Ведь чурка проговорился, что видел его. «И кстати… – в глазах потемнело. – Где Кирилл?» Ведь как знал – пропал. Нехорошие мысли налетели, как коршуны, и Наташа совсем запуталась. Под конец ей казалось, будто все, кто был в домике, все четверо, так или иначе замешаны, что это какая-то подстава. Чурка. Подпол. Сумка. Наташу меньше всего беспокоило то, что в ней было. Какая разница?!

«Что делать-то?» – она кинулась к сумочке и достала «Айфон». С надеждой взглянула на дисплей. Увы! «Надо бежать на дорогу!» – ноги сами понесли к двери, но на крыльце уже послышались шаги. Наташа остановилась как вкопанная.

– Гдэ этот, который сбэжаль? – спросил чурка Пашку, когда они вошли.

– Не знаю, на!.. Говорил же!..

– Врёщь!..

– Пожалуйста!.. – взмолилась Наташа. – Мы, правда, ничего не знаем!..

Чурка, окинув её недвусмысленным похотливым взглядом, ухмыльнулся:

– Нэ боищься, щто твоя дэвущка пострадат может?

– Если б знал, сказал бы!.. – со стоном выдохнул Пашка. – Зачем мне кого-то защищать, на? Зачем мне сумка какая-то, на?

– Нэ боищься?

– Боюсь, на…

– Тогда говори, – чурка сделал каменное лицо. – Или я твою дэвущку прямо здэс ви**у.

Пашка, с усталостью присев было на лавку, вскочил.

– Не трожь её, на. Я тебе правду говорю, на.

– Пожалуйста!.. – заплакала Наташа.

О, сколько раз она слезами добывала желаемое!.. Как безотказно они действовали ранее на мужчин!.. На всех, без исключения. На Пашку в первую очередь. Потом на Васю. И на других, прочих. На Хорькова, когда он избивал мать. На директора училища, Васиного отца, когда он не хотел ставить «зачёт». На Господа Бога, наконец!.. Ведь помогал же Он иногда!.. Ведь это же Он помогал, когда никто не мог помочь…

Только на чурку они не подействовали никак или подействовали с точностью до наоборот. Он, толкнув Пашку к стене, принялся один за другим наносить ему удары по лицу, а когда тот прятал лицо за руками, то по животу, груди и вообще куда придётся.

– Говори! – орал чурка. – Говори!

Устав махать кулаками, он снова вытащил нож:

– Говори! Зарэжю!..

Наташа не верила своим глазам. Она всё ждала, что вот-вот Пашка, наконец, разозлится по-настоящему на своего обидчика, перестанет вести себя так пассивно и треснет тому в морду, как умеет. Сколько же можно терпеть? Неужели чурка такой сильный? Или Пашка просто ножа испугался? Да, точно. Иначе чурка уже давно бы валялся под ногами, умывался своей кровью и просил прощения. Наташа решилась помочь Пашке и напала на чурку сзади. Резко подскочив, она схватила его руку – ту, в которой был нож. В какой-то момент чурка растерялся и отвернулся от Пашки. Можно было врезать ему как следует, чтобы нож выпал. Без ножа-то он никто!.. Но Пашка промедлил. Чурка, с силой вырвав руку, отшвырнул Наташу в сторону.