Читаем Семейный круиз полностью

Джорджи вылетела из медицинской школы после того, как заработала большие деньги на изобретении какого-то нереально крутого хирургического инструмента. Недавно они возобновили электронную переписку. Джорджи создала некий продукт, связанный с виртуальной реальностью. «Он совершенно крышесносный», — писала она. Пока другие изощрялись с наушниками и аккумуляторами, «Третий глаз» был способен обмануть мозг и стереть различия между реальным и виртуальным мирами. Это было как-то связано с направлением лазера прямо в глазное яблоко. «Правда-правда, — уверяла Джорджи. — Я способна убедить человеческое сознание в реальности выдуманного мира. И если оформить его достаточно интересно, никто не захочет оттуда уходить. В каком-то смысле обычная жизнь становится пережитком».

Стараясь отмести дурные предчувствия, Корд уже мысленно представлял себе много, очень много денег. Видеоигры, телеконференции, фильмы… C продуктом «Третий глаз» экраны не понадобятся. Работающие с Джорджи ребята из маркетингового отдела называли «Третий глаз» машиной — убийцей прошлого.

Поскольку Корд был другом Джорджи и поскольку кто-то должен был вложиться в финансирование для выпуска ценных бумаг серии «А», Корда пригласили в Орландо, чтобы взглянуть на экспериментальную версию. Но Джорджи свалилась с гриппом и не смогла присоединиться к своей команде для демонстрации продукта, и тогда Корд позволил себе опустошить мини-бар в гостинице «Шератон». К тому моменту, когда он встретился с командой в стейк-хаусе, где в его кровоток добавилась еще пара бокалов мартини, Корд уже буквально летал над землей. Он помнит только, как ехал на заднем сиденье в машине одного из инженеров, как они вышли на парковке с расплавленным от жары асфальтом, как зашли в ангар, где в их распоряжении, пока они опробовали машину, имелся кулер с бутылками пива.

К его голове прикрепили то ли провода, то ли электроды, и Корд помнит, как в зале переговоров материализовались животные из джунглей, кажется, там был слон. А потом можно было пообщаться с Майклом Джорданом[61] и Бейтом Рутом[62]. А потом они гуляли по норвежскому лесу, трогая руками сосульки.

А потом — темнота. Корд проснулся в полчетвертого утра в своем номере, обливаясь холодным потом, его тошнило, и грудь сдавливало ощущение неминуемой катастрофы. Он даже не помнил, как позвонил своим ребятам из «Венчурс», приказав вложить в «Третий глаз» все до последнего цента. Он не помнит, как они его умоляли, а он настаивал, что это то, что надо, а потом Вайатт прислал ему эсэмэску: Ладно, я верю тебе, мазафакер!!!

Когда Корд сидел в ближайшем отделении АА, сжимая в руке пеностироловый стаканчик с кофе, дрожа от горя и стыда, деньги уже были переведены. Таким образом, «Венчурс» запустили ценные бумаги «Третьего глаза», и проект катапультировался на рынок.

Через несколько дней все узнали, что в документах, подписанных Кордом, не предусматривалась демонстрация продукта кому бы то ни было — вплоть до выпуска IPO. Корд профинансировал «Третий глаз», предоставив им полное право соблюдения секретности.

— Ну что, мужик, — сказал Джекоби, хлопнув по спине Корда, когда тот вернулся в Нью-Йорк. — Как же мне не терпится увидеть продукт.

Мне тоже, — хотел было ответить Корд, но промолчал.


И вот здрасьте, приехали. Снова День Первый. Ну почему он сорвался, почему? Джованни знал только трезвого Корда, Корда выздоравливающего, и он даже сказал однажды: «Почему не позволить себе иногда бокал хорошего вина?»

Корд обхватил голову руками. Его переполнял страх, в животе пульсировало. Он так и не бросит пить и потеряет Джованни. Склонность, унаследованная от отца, в итоге убьет его. Можно перестать бороться, открыть мини-бар и ни в чем себе не отказывать. Корд успел проверить, что ему предлагалось: батарея маленьких бутылок: всего понемножку, начиная от водки и заканчивая мальбеком[63]. Корд даже позволил себе порадоваться такому искушению.

Он прекрасно понимал, что выбор перед ним стоит серьезный и что, скорей всего, обратного пути уже не будет. Он мог накинуться на выпивку, а мог снова сдержать слово, чувствуя одновременно и боль, и восторг от проживания обычной и потому прекрасной жизни. Он уставился на маленький холодильник.

3 / Реган

Когда Реган проснулась, Мэтт уже сидел на балконе, склонившись над сотовым. Реган снились ужасные сны, в которых она снова оказывалась в гостинице с мистером Регдейлом, ее преподавателем по рисованию. Ему удалось убедить ее, что они созданы друг для друга, а может, это она сама себе внушила.

Перейти на страницу:

Все книги серии Novel. Истории одной семьи

Игра в молчанку
Игра в молчанку

Мэгги и Фрэнку повезло – в их браке всегда были поддержка и любовь. Но однажды что-то изменилось: Фрэнк без объяснений перестал разговаривать с женой.Этот бойкот, шесть месяцев тишины, сводит Мэгги с ума. Она пытается выяснить, что произошло, и вдруг понимает, что даже в их гармоничном, крепком браке поводов для взаимной обиды можно найти пугающе много. И, кажется, теперь, чтобы вернуть слова в дом, нужно нечто действительно значимое, нечто ошеломительное, невероятное.Дебютный роман Эбби Гривз – это история одной семьи, одной любви и болезненного непонимания, которое едва не привело двух любящих людей к трагическому финалу.Выбор BBC Radio 2 и Cosmopolitan (UK).«Замечательный дебют». – Джоджо Мойес«Сильный дебют. Нежная, душераздирающая история». – Cosmopolitan«Напряженное и в то же время деликатное изображение брачного союза». – Daily Mail«Обожаем эту мощную, эмоциональную историю». – The Sun«Проницательный рассказ о семейных отношениях и о том, сколько все-таки живет любовь». – Independent«Прекрасно написанный, убедительный роман. Фрэнк и Мэгги очень живые персонажи, их легко прочувствовать». – Heat

Эбби Гривз

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная зарубежная литература
Семейный круиз
Семейный круиз

«Примите наши поздравления! Рейс первым классом». Семидесятилетняя Шарлотта Перкинс не верила своим глазам. Ее история выиграла в конкурсе «Путешествуй по миру», а значит вместе с семьей Шарлотта проведет десять дней на борту шикарного круизного лайнера.Живая музыка, освежающие коктейли, изысканные блюда и лучшие европейские пляжи — все это будет доступно семейству Перкинс. Главное — не перессориться. Ведь у каждого теперь своя жизнь, давние обиды и куча скелетов в шкафу.Афины, Родос, Валетта, Сицилия, Неаполь, Рим, Флоренция, Марсель.Добро пожаловать на борт!Бестселлер NEW YORK TIMES.Выбор книжного клуба Риз Уизерспун.Лучшая книга для пляжного чтения по версии изданий Parade и The Oprah Magazine.Публикация актрисы Риз Уизерспун о «Семейном круизе» собрала 87 000 лайков и 475 комментариев в течение пяти часов после публикации. Идеей для романа послужила поездка Аманды Эйр Уорд с семьей на круизном лайнере. Именно поэтому все описанные события так правдоподобны.«Семейный круиз» — это роман о том, как по-разному сложились судьбы женщин одной семьи.«Самый смешной роман, который когда-либо разбивал ваше сердце». — Эндрю Шон Грир, лауреат Пулитцеровской премии.«Весело, сексуально и очень увлекательно». — Элин Хильдебранд«Этот роман полон черного юмора и сочных подробностей маршрута героев». — People.

Аманда Эйр Уорд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Легкая проза
Девочки лета
Девочки лета

Жизнь Лизы Хоули складывалась чудесно. Она встретила будущего мужа еще в старших классах, они поженились, окончили университет; у Эриха была блестящая карьера, а Лиза родила ему двоих детей. Но, увы, чувства угасли. Им было не суждено жить долго и счастливо.Лиза унывала недолго: ее дети, Тео и Джульетта, были маленькими, и она не могла позволить себе такую роскошь, как депрессия.Сейчас дети уже давно выросли и уехали, и она полностью посвятила себя работе, стала владелицей модного бутика на родном острове Нантакет. Только вот ее любимый дом нуждается в ремонте. Лиза обращается к Маку Уитни, местному подрядчику. Между ними пробегает искра, и Лизе кажется, что она наконец сможет вновь довериться мужчине. Единственная проблема – Мак моложе ее на десять лет.Словно сговорившись, на лето возвращаются Тео и Джульетта. Каждый из них везет домой свой багаж неудач, разочарований и страхов. Они волнуются за маму, боясь, что Мак может разбить ей сердце.Жителям острова Нантакет предстоит пережить лето, полное сюрпризов, надежд и любви.

Нэнси Тайер

Современная русская и зарубежная проза
На краю света
На краю света

«Она подождет еще этот час, и даже тогда, она знала, ей будет хотеться остаться возле станции навсегда. Она будет ждать до тех пор, пока у нее не подогнутся колени. Она не двинется с места, не переступит, не бросит. Она не сдастся. Она будет ждать, ждать – и потом подождет еще немного. В конце концов, не это ли она обещала Джиму?На краю света или в Илинге. Всегда».Многие пассажиры лондонской станции «Илинг Бродвей» знают Мэри О'Коннор в лицо. Красивая женщина лет сорока появляется у входа каждый день. Она всегда держит табличку с надписью «Джим, вернись домой».Пассажиры идут мимо, но Алиса, начинающий репортер, однажды решает остановиться. Это же ничего, если она попросит Мэри рассказать свою историю?Историю, которой семь лет и в которой есть обман, непонимание и пропажа человека.Человека, которого Мэри любила, но потеряла. Человека, который сказал, что однажды они непременно встретятся «на краю света или в Илинге».И Мэри знает – это не шутка.«Эбби Гривз находит необычное в обыденном». – Booklist«Пронзительно и трогательно. Выдающаяся история, способная пролить свет на некоторые важные личные проблемы». – The Sun

Эбби Гривз

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное