Семейство Доддов за границей

Я былъ совершенно-чужой въ Гомбург, ни одного знакомаго лица не встртилъ я тамъ, потому веллъ подать себ ужинъ въ отдльную комнату и, будучи въ дух, принялся пить тосты за собственное здоровье. Потомъ, почувствовавъ наклонность къ пнію, началъ удовлетворять ей съ такою ревностью, что возбудилъ общее вниманіе, и наконецъ лакей, съ учтивымъ поклономъ, попросилъ меня укротить мои музыкальные восторги, потому-что дама, занимающая сосднюю комнату, страдаетъ головною болью.

— Пожалуй, готовъ замолчать, если могу этимъ оказать ей услугу, сказалъ я, проникнутый веселымъ и добрымъ расположеніемъ духа, и, единственно для-того, чтобъ спросить что-нибудь, прибавилъ: — А что эта дама — молода?

— Молода и чрезвычайно-хороша собою, сэръ.

— Хороша?

— Необыкновенно-хороша; можно сказать, неземной красоты, сэръ.

— А какъ ея фамилія?

— Графиня де Сент-Оберъ, вдова знаменитаго графа де Сент-Обера, котораго имя, конечно, извстно господину лорду по газетамъ.

Но оно не было извстно по газетамъ господину лорду, который потому и продолжалъ разспросы. Изъ нихъ оказалось, что графъ, но несчастной неосторожности, застрлился на другой день посл свадьбы, и лакей чрезвычайно расчувствовался, описывая скорбь молодой супруги, такъ-что два раза сморкался и утиралъ глаза.

— Но теперь она ужь утшилась? спросилъ я.

— Не умю ничего сказать на это господину лорду, отвчалъ онъ, пожимая плечами: — она не вызжаетъ въ свтъ и, кажется, жизнь потеряла для нея прелесть. Единственное развлеченіе графини — уединенная прогулка въ парк.

— Часто она прогуливается?

— Каждый день, въ опредленный насъ, детъ она въ паркъ за милю отсюда, въ уединенное мсто. Тамъ ждетъ ее верховая лошадь, и она здитъ одна, иногда до поздняго вечера.

Это меня заинтересовало. Ты знаешь, я имю слабость къ хорошенькимъ наздницамъ. Оканчивая бутылку шампанскаго, я размечтался о прекрасной вдов; потомъ легъ спать, намреваясь видть ее во сн; но, къ величайшему негодованію своему, проспалъ до утра, какъ тюлень.

Однако первою моею заботою поутру было послать черезъ лакея извиненіе въ томъ, что я имлъ несчастье побезпокоить графиню вчера вечеромъ, хотя льщу себя надеждою, что не былъ причиною усиленія боли.

Лакей принесъ мн отвтъ, что «графиня благодаритъ меня за деликатную внимательность и чувствуетъ себя совершенно-хорошо».

— И даже можетъ хать на прогулку, по обыкновенію?

— Точно такъ, сэръ.

— Почему ты это знаешь?

— Она приказала заложить карету, сэръ.

— Послушай, мой милый: не найдешь ли ты для меня экипажа, или, что еще лучше, хорошей верховой лошади?

— У Лагранжа есть пара отличныхъ верховыхъ лошадей, сэръ; князь Джучателли оставилъ ихъ вмст съ грумомъ въ уплату тридцати тысячъ франковъ долга.

Черезъ четверть часа я ужь былъ у Лагранжа и осматривалъ лошадей: он были превосходны. Тотчасъ же, я купилъ ихъ за шесть тысячъ франковъ и выбралъ собственно для себя «Боба», отличнаго гндаго жеребца. Замть въ скобкахъ, милый Тайвертонъ, что, по прежнему маршруту, въ это самое утро долженъ былъ я представляться въ Лондон тузамъ министерства иностранныхъ длъ.

— Желаю всякаго удовольствія вамъ, господа! сказалъ я, усаживаясь въ сдл: — а я здсь боле на своемъ мст, нежели на казенномъ стул, за вашими скучными столами.

Сопровождаемый грумомъ, я направился въ паркъ; скоро насъ опередилъ экипажъ графини, съ опущенными сторами. Паркъ пересченъ аллеями, и мн было легко, держась боковыхъ дорожекъ, незамтно слдить за каретою. Черезъ полчаса зды экипажъ остановился и графиня вышла.

Даже ты соглашаешься, что я знатокъ въ дл амазонскаго костюма. Въ настоящемъ случа шляпа, платье, перчатки, хлыстъ — все выдерживало строжайшую критику. Едва я усплъ осмотрть костюмъ графини и поймать на-лету взглядъ ея черныхъ глазъ, какъ она была ужь въ сдл и черезъ минуту исчезла между деревьевъ. Она держалась восхитительно. До того времени я не имлъ понятія объ истинной наздниц