Семейство Доддов за границей

Каково было мое несчастіе, Молли: окружена одними врагами, среди собственнаго семейства! Одна говоритъ: «не выставляйте насъ на посмшище, не длайте насъ позорищемъ для всхъ!»; другой восклицаетъ: «мы пропали, если эта штука разгласится и попадетъ въ газеты», такъ-что имъ хотлось отнять у меня и то утшеніе, которое нашла бы я въ состраданіи постороннихъ людей къ моему несчастному, погибшему положенію.

Еслибъ я была у себя на родин, еслибъ я была въ Додсборо, я огласила бы на всю Ирландію его позоръ; но здсь не позволяли они мн выговорить ни слова, и я принуждена была плакать и терзаться своимъ горемъ, ни съ кмъ его не раздляя.

Кром всего, надобно сказать, что онъ убжалъ, не оставя въ дом ни шиллинга, и даже счетъ нашего хозяина-трактирщика не былъ уплаченъ! Только одна надежда меня и поддерживала, Молли, что когда-нибудь найду же его и разсчитаюсь за вс грхи. При одной мысли, какъ я прижму его, со мною длался жаръ. Быть-можетъ, для моего здоровья было спасительно, что я принуждена была обратить мысли къ другимъ предметамъ и обезпечить наше положеніе, что и сдлала, написавъ на Уатерса два векселя, по полутораста фунтовъ каждый. При помощи ихъ мы думаемъ выхать отсюда въ субботу и отправиться въ Баденъ, гд, по словамъ лорда Джорджа, «нтъ ничего подобнаго сплетнямъ, клевет и злословію». Онъ говоритъ, что тамъ «общество самое снисходительное въ цлой Европ, и каждый можетъ дозволять себ какія угодно слабости, не опасаясь замчаній и разсужденій». Какъ бы то ни было, нельзя не согласиться, что въ этомъ отношеніи за границею гораздо-боле образованности, нежели у насъ, потому-что, какъ говоритъ лордъ Джорджъ: «если есть вещь, до которой никому не должно быть дла, кром хозяина, то это личныя слабости каждаго; потому-то здсь и не позволяютъ себ неделикатности разсуждать о нихъ. И что будетъ съ внутреннимъ голосомъ нашимъ (говоритъ онъ), если каждый будетъ унижать и чернить насъ? мы по-невол должны будемъ защищаться, хоть бы даже не были правы».

Онъ уметъ говорить такъ хорошо, Молли, что я часто сама дивлюсь, какъ поддаюсь его словамъ; и, напримръ теперь, среди всхъ страданій и огорченій, онъ заставилъ меня расхохотаться своими разсказами о Баден, о чудакахъ, которые туда съзжаются. Мы остановимся въ H^otel de Russie, лучшемъ въ город, и скажемъ, что ждемъ къ себ нсколькихъ друзей, потому-что К. Дж. и мадамъ его могутъ пріхать съ минуты на минуту. Пока я пишу эти строки, дочери съ Бетти укладываютъ вещи, такъ-что когда вы получите письмо, мы давно ужь будемъ въ Баден.

Самое тяжелое въ моемъ положеніи то, что я не могу и заикнуться о К. Дж., какъ скажу слово, тотчасъ же вс накидываются на меня; а состраданіе Бетти хуже молчанія другихъ. Вотъ въ какомъ несчастіи вашъ бдный другъ!

Быть ограбленной, потому-что, я уврена, Уатерсъ ограбилъ меня, и въ то же время быть обманутой — о! этого не вынесетъ никакое терпніе. Не разглашайте по сосдкамъ о К. Дж., потому-что, какъ говоритъ лордъ Джорджъ, «объ этихъ вещахъ не должно быть упомиваемо въ обществ, пока не заговорятъ о нихъ въ Палат Лордовъ»; и я врю ему, хотя не вижу причины; быть-можетъ, въ числ привилегій Палаты Лордовъ есть право, чтобъ черезъ нее распространялись вс скандалы.

Теперь, Молли, я написала вамъ все, подлилась съ вами своимъ горемъ и удивляюсь, какъ у меня достало на то силы. Напишу вамъ, какъ только прідемъ въ Баденъ, и надюсь, что вы извстите меня относительно шерсти. Постоянно читаю въ газетахъ, что въ Ирландіи дла поправляются, а сама получаю изъ помстья все меньше-и-меньше. Но, быть-можетъ, это и есть признакъ возрастающаго благоденствія, потому-что, помню, батюшка никогда не длался такъ скупъ, какъ успвъ сколотить нсколько деньжонокъ.

Можете, милая Молли, на адресахъ писать мн «мистриссъ Доддъ», хотя, вроятно, въ послдній разъ подписывается этимъ именемъ

Вашъ оскорбленный, огорченный другъ

Джемима.

P. S. Я уврена, что Патрикъ Бирнъ соучастникъ К. Дж., потому-что расхаживаетъ улыбаясь и ухмыляясь самымъ оскорбительнымъ образомъ, за что сейчасъ погрожусь прогнать его. На-самомъ-дл, впрочемъ, не отпущу его, потому-что отправка въ Ирландію стоила бы слишкомъ-дорого; но необходимо постращать этого негодяя.

ПИСЬМО II

Кенни Доддъ къ Томасу Порселю, Е. В. въ Брофф.

Эйзенахъ.

Милый Томъ,

Вы будете удивлены тмъ, что пишу изъ Эйзенаха; но я самъ дивлюсь этому не меньше васъ. Когда, какъ и почему попалъ я сюда — вопросы, требующіе пространнаго объясненія, и даже не увренъ, что буду въ-состояніи объяснить ихъ совершенно-понятно для васъ. Однако могу сколько-нибудь успть въ этомъ не иначе, какъ начиная сначала, и потому прежде всего скажу о моемъ отъзд изъ Бонна, что было недлю назадъ, 22-го числа.