Семья Звонаревых. Том 1

Жизнь Звонарёвых пошла своим чередом. Варя старалась теперь меньше обращать внимания на интриги своих институтских подруг и с головой ушла в учёбу. Вскоре она сдала все зачёты за третий курс и сумела догнать своих однокурсниц. Ей уже не приходилось так напряжённо работать в институте, как прежде. Нашлось время и для практической медицинской деятельности. Она упросила Краснушкина разрешить ей ассистировать ему при приёме больных на дому.

Четыре раза в неделю после окончания занятий в институте Варя ехала на Шпалерную, где в специально снятой квартире с пяти до семи часов вечера принимал больных Краснушкин. Иногда пациентов собиралось столько, что приём затягивался до полуночи. Доктор поручал Варе выслушивать и выстукивать больных, помогал устанавливать диагнозы и назначать лечение.

У Краснушкина лечились главным образом мелкие служащие, приказчики, квалифицированные мастеровые. Обеспеченные больные предпочитали приглашать врача к себе на дом.

Перед глазами Вари проходили десятки страждущих людей – старых и молодых, истощённых и тучных, более состоятельных и совсем бедняков. Все они были озабочены, встревожены и полными надежды глазами смотрели на доктора, ожидая от него исцеления.

Варя вела регистрацию пациентов, записывала данные их обследования, результаты анализов и назначенные лекарства. Не раз её удивляло то огромное внимание, с каким Краснушкин выслушивал многословные и часто маловразумительные рассказы пациентов об их недугах.

– Как у вас хватает терпения слушать всю эту болтовню? – спрашивала Варя.

– Э, Варенька, мелко вы ещё плаваете. Эта «болтовня» может сильно помочь врачу, подсказать секрет болезни. Поэтому доктор должен уметь слушать. Будьте терпимее к людям, к их слабостям. Пусть больной поверит вам, полюбит вас, это лучшее лекарство, – тепло наставлял свою помощницу Иван Павлович.

Особенно раздражали Варю некоторые дамы – капризные, мнительные и невероятно болтливые. Они всегда занимали массу времени и задерживали прием других. Краснушкин с самым серьёзным видом прописывал им мятные лепёшки, безвредные микстуры и внушал, что, выполняя его указания, они, несомненно, скоро поправятся.

– Я попросту не принимала бы их совсем, – возмущалась Варя. – Пусть идут к гипнотизёрам, медиумам и прочим шарлатанам.

– Такт и выдержка никогда не должны покидать врача, – т ерпеливо напоминал ей Краснушкин. – Мы имеем дело с больными, следовательно – с не совсем полноценными людьми. Как бы они себя ни вели, врач не должен терять самообладания. Особенно важно это хирургу, ведь от крепости его нервов всегда зависит исход операции. Вам, коллега, необходимо потренировать свою выдержку и спокойствие. Принимайте побольше этих капризниц и болтушек.

Скрепя сердце Варя выслушивала жалобы таких пациенток, выражала им своё сочувствие, успокаивала и уговаривала их не отчаиваться, вся трепеща подчас от возмущения и гнева. Когда её терпение готово было лопнуть, она оставляла кабинет и проводила в одиночестве несколько минут в передней. Эта небольшая разрядка возвращала ей спокойствие, и она снова возвращалась к больным.

В конце первой недели этого своеобразного медицинского практикума Краснушкин протянул Варе сторублевую бумажку.

– Прошу, коллега, получить вашу половину заработка, – объяснил он.

– Что вы, Иван Павлович! – запротестовала Варя. – Я ни за что не возьму этих денег. Отдайте их кому-либо из бесплатных больных.

– Хорошо, я сумею найти им применение, – не стал возражать доктор.

Когда Краснушкин предложил Варе отправиться к одному высокопоставленному лицу, то Звонарёва решительно отказалась.

– Помогать этой сволочи я не собираюсь, – пусть издыхает, – пояснила она.

– Для врача есть только больные, независимо от того, кто они – министры или рабочие, богачи или бедные, реакционеры или революционеры, – возражал Краснушкин.

– Любого прохвоста из министров будут лечить тысячи профессоров и врачей, а бедняка, хоть он будет при смерти, никто лечить не захочет. Не хочу и не стану пачкаться о них, – заявила Варя.

Доктор слушал её, улыбаясь добрыми глазами.

– На Выборгскую-то со мной пойдёте? – спросил он.

– В любое время дня и ночи, мой дорогой учитель, – немедленно согласилась Звонарёва.

По вторникам и субботам Краснушкин не принимал у себя больных. В эти дни он отправлялся с врачебным обходом на Выборгскую сторону, в тесные рабочие каморки.

Однажды, после приёма больных на Шпалерной, Варя спросила Краснушкина, когда же, наконец, она пойдёт на Выборгскую?

– Вы думаете, это очень интересно? – грустно улыбнулся Краснушкин. – Нужно очень любить людей, чтобы часто бывать там. Бедность и грязь, голод и слёзы… Да, там можно набраться и житейской мудрости, и медицинского опыта. Но больше, пожалуй, блох, клопов и вшей. Бывает и так: вы к человеку со всей душой, а он на вас с оскорблениями и кулаками… Это, конечно, от отчаяния, но всё же бывает…

– Я не боюсь этого, – твёрдо сказала Варя.

– Ну что ж, если хотите, можете испытать подобное удовольствие завтра, – предложил доктор. – Заезжайте сюда в обычное время, и мы отправимся вместе…