Семья Звонаревых. Том 1

Суетнёв подал сигнал к началу стрельбы. Как только в воздухе появилось облачко от выстрела дымным порохом, буксиры потащили за собою щиты-мишени. Внимание всех сосредоточилось на чуть заметных в море мишенях, изображавших неприятельскую эскадру.

Командный пункт Суетнёва был тесен. Никитин, не желая мешать полковнику, вышел из бетонного каземата и расположился неподалеку, сев прямо на траву. Шредер и Холодовский последовали его примеру. Свита почтительно стояла неподалёку.

Батареи передового сектора открыли огонь на предельной дистанции. Но дальность расстояния и плохая видимость мишеней делали точную наводку весьма затруднительной. Командиры батарей не додумались, как Борейко, снабдить наводчиков тёмными очками, и солдаты слепли от нестерпимого блеска воды. Снаряды ложились далеко от мишеней, не причиняя им никакого вреда. Суетнёв нервничал, ругал по телефону Юрковского.

Подполковник в свою очередь распекал командиров батарей, но от этого дело не улучшилось. Невредимые щиты быстро приближались к крепости.

По ходу учения то одно, то другое орудие выходило из строя, огонь батарей слабел с каждой минутой.

Суетнёв ввёл в бой батареи центрального сектора. Загрохотали самые крупные орудия крепости – одиннадцати- и девяти дюймовые пушки и мортиры. Почти всё побережье у крепости заволоклось густыми клубами порохового дыма, в котором поблескивали красноватые огоньки выстрелов.

Никитин с живым интересом следил за ходом стрельбы. Безграничная панорама моря, на ней тёмные силуэта мишеней, морской берег, окутанный сизо-серым дымом, – всё это представляло красивое и в то же время грозное зрелище. Напряжённость стрельбы возрастала с каждой минутой.

– Если бы мы в Артуре подпускали япошек так близко к берегу, то они в пух и прах раскатали бы и береговые батареи, и город, – хмуро заметил Никитин.

Генерал справился, какой батареей командует Борейко, и направил туда свой бинокль. Там шла пристрелка по цели единичными выстрелами. На бруствере виднелась могучая фигура Борейко – командира батареи. Штабс-капитан остановился и поднял руку. Подержал её так несколько секунд и резко опустил. Все десять орудий выстрелили как одно. Тяжёлый грохот залпа прокатился гулким громовым раскатом.

– Молодчина, по-артурски бьёт! – воскликнул Никитин, переводя бинокль на мишени. Вода вокруг них взметнулась высоко вверх, и сразу невозможно было разобрать, каков результат залпа. Мешал и густой дым, окутавший весь горизонт.

Когда дым рассеялся, на фоне искрящихся волн замелькали разбросанные брёвна и доски. Две мишени были разбиты, третья уцелела, но, оторвавшись от буксира, плыла по ветру по направлению открытого моря. Одна из соседних батарей успела подбить и её.

Теперь на море остались лишь две мишени. На предельной скорости буксиры потащили их в узкий пролив между Тузлой и крепостью.

Настал решающий момент стрельбы. В бой вступил и тыловой сектор. Батареи грохотали беспрерывно. Казалось, что среди безоблачного летнего дня неожиданно разразилась сильная гроза.

Вода вокруг плотов кипела от множества падающих около них снарядов. Разобраться, где падают снаряды той или другой батареи, казалось, было совершенно невозможно, но командиры каким-то чисто артиллерийским чутьем угадывали среди всего это хаоса, какие из всплесков воды принадлежали снарядам их батарей.

Суетнёв, строгий, немногословный, то и дело выводил из боя отдельные орудия, целые батареи, командиров, офицеров, солдат. Сильно ослабел и огонь центрального сектора.

На батарее Борейко было оставлено всего три орудия, а сам штабс-капитан получил приказание передать командование подпоручику Горбацевичу «за выходом из строя остальных». Этим проверялась боевая подготовка младших офицеров. Горбацевич, хорошо овладевший борейковским методом стрельбы, блестяще справился со своей задачей и разбил ещё одну мишень. Почти одновременно одна из батарей тылового сектора разнесла в щепы последний щит. Больше целей на море не оказалось…

Суетнёв официально доложил Никитину о результатах стрельбы.

– Все мишени разбиты, ни одной не удалось прорваться к Азовскому морю. Поставленная перед вверенной мне артиллерией задача выполнена полностью.

Никитин приказал дать отбой. Над крепостью взвился обычный крепостной флаг вместо красного, и проход через пролив был открыт. Несколько кораблей, отстаивавшихся в Керченском проливе и в открытом море, задымили, двинулись в путь.

Вместо немедленного разбора стрельбы Никитин решил вначале подзакусить, а затем объехать батареи и лично поблагодарить солдат и офицеров за удачное выполнение боевой задачи. Объезд затянулся. Солнце склонилось к закату, когда командующий приехал в штаб крепости. Разбор стрельбы он поручил сделать Холодовскому.