– Но если все будут во фраках… – заикнулась было Варя.
– Это не бал, не званый обед, а суд над предателями родины, – прервал её Звонарёв. – И никто не заставит меня надеть для этого случая парадный костюм и лакированные ботинки.
– Если тебя не пустят на заседание суда, то и я не смогу там побывать, а мне так хочется посмотреть на Стессельшу, – призналась Варя.
– Попросишь отца, он и достанет тебе билет, – успокоил Звонарёв. – А я всё равно должен буду находиться в свидетельской комнате.
Варя посмотрела на календарь, затем на часы и всплеснула руками:
– Серёжа, да ведь сегодня приезжает папа! Скоро шесть часов. Надо торопиться на вокзал.
– Я не забыл об этом, – покачал головой Звонарёв. – Сейчас будем собираться.
Через полчаса Звонарёвы с Васей и Надей уже тряслись на извозчике, направляясь с Петербургской стороны на Знаменскую площадь. В тёмных улицах моросил дождь, и на намокшей мостовой расплывалось множество вечерних огней.
На вокзале Звонарёвы встретились с двумя другими сестрами Вари. Старшая – Руся – была замужем за гвардейским поручиком, сыном Стесселя, а вторая – Катя – ещё только собиралась выходить за своего поклонника – врача, который стажировался при Военно-медицинской академии.
Варя сухо поздоровалась со старшей сестрой и её мужем, потеплее приветствовала Катю и совсем по-дружески пожала руку доктору Краснушкину. Он в свою очередь назвал Варю «коллегой», чем окончательно расположил её к себе.
Звонарёв был одинаково вежлив и любезен со всеми. Сёстры занялись детьми, которых давно не видели, расспрашивали Варю о занятиях в институте, несчётно раз целовали и тискали Надюшу, пока она не расплакалась. Мужчины закурили, перебрасываясь отдельными словами, – разговор явно не клеился.
Тем временем на перроне появилась группа генералов и офицеров. Варя сразу узнала генералов-артурцев Тахателова и Мехмандарова. За ними следовало несколько артиллерийских офицеров. В их числе прихрамывал и Борейко.
– Здравствуйте! – подлетела к ним Варя. – Вы пришли встречать папу?
– Здравствуй, мой неверный невеста Варя! Обманул меня, за другой пошёл замуж! – сказал Тахателов и заключил Варю в свои медвежьи объятия. – Ты такой же стрекоза, как и в Артуре был?
– Ой, что вы! Я теперь солидная дама. Очень, очень рада видеть вас, – смеясь промолвила Варя и без стеснения поцеловала Тахателова в губы. Затем она дружески, как со старыми знакомыми, поздоровалась с Мехмандаровым, офицерами и подчёркнуто тепло приветствовала Борейко.
– Папе будет особенно приятно видеть вас. Вы, как известно, терпеть не можете всякое начальство, особенно генералов, и, тем не менее, решили встретить папу, – сказала она ему тихонько.
– Генерал генералу рознь. Василий же Фёдорович для меня, прежде всего, храбрый боевой командир, и мне будет очень приятно пожать его мужественную руку, – искренне проговорил штабс-капитан.
– Где твой грозный муж и повелитель? – обратился вдруг Тахателов к Варе.
– Стоит у вас за спиной и по-прежнему трясётся при виде генеральской формы, – ответила она.
– О нет! Если он рискнул жениться на тебе, значит – это очень храбрый человек. Здравствуй, дюша мой, Сергей Владимирович! Покажись – всё у тебя в целости? Голова, руки, ноги? Твой Варя ещё не изувечил тебя? – шутливо спросил генерал, пожимая руку инженера.
– Мы с женой живём душа в душу. Она – огонь, я – вода… Поэтому у нас всегда всё мирно и спокойно, – ответил Звонарёв.
– Надо думать, что Стессель получит по заслугам за все его артурские деяния, – громко проговорил Тахателов.
– Приложим к этому все наши силы, – отозвался Мехмандаров.
Молодой Стессель с женою, недружелюбно покосившись на генералов и офицеров, поспешили отойти подальше от них.
Вскоре подошёл сибирский экспресс. В окне вагона первого класса показалась фигура Белого. Заметив отца, Варя, держа на руках дочурку, бросилась в вагон, за нею спешили её сёстры.
– Господа офицеры, прошу построиться. Офицеры запаса – на левом фланге, – обратился Тахателов к встречающим.
Офицеры выстроились перед вагоном во фронт по старшинству чинов. Борейко и Звонарёв оказались на самом левом фланге. Заметив офицеров, Белый поспешил расстаться с дочерьми и внучкой и вышел на перрон.
– Господа генералы и офицеры! – скомандовал Тахателов.
Военные взяли под козырёк, Звонарёв приподнял над головой шляпу.
– Здравствуйте, господа! Очень рад видеть вас в добром здоровье, и позвольте поблагодарить вас за встречу, которой я весьма тронут, – взволнованно проговорил Белый.
Он по очереди перецеловался со всеми.
– Выходит, здесь ты один штатский, – весело сказал он, здороваясь со Звонарёвым. – Как у тебя дела, здоровье?
– Всё хорошо, Василий Фёдорович! Варя и дети здоровы. Жаловаться не на что! – ответил инженер.
Белый взял зятя под руку и, опираясь на него, медленно направился к выходу с вокзала. Офицеры двинулись за ним, на ходу расспрашивая его о различных делах. Варя с детьми, Катя и Руся с мужем замыкали шествие.
Белый выглядел очень усталым, и это сильно старило его. Он тяжело опирался на руку Звонарёва.