Семья Звонаревых. Том 1

– Вот тебе, гадина, за всё и за всех! – процедил сквозь зубы Блохин, соскакивая с дерева. Гордеев не подавал признаков жизни. Блохин осторожно притронулся к его руке, стараясь найти «жилу», как он про себя называл пульс, но ничего не мог нащупать.

Блохин прислушался – всё ли тихо вокруг. Долго возиться с Гордеевым было нельзя, и он торопливо расстегнул на груди унтера мундир, обшарил карманы семёновца. Из внутреннего кармана он извлёк пачку каких-то бумаг и часы с крышкой, из карманов брюк – пачку папирос, спички, деньги. Надо было создать видимость, что Гордеева убили грабители.

Дождь усиливался.

Забрав револьвер и подхватив дубину, Блохин сразу свернул в чащу и начал пробираться сквозь густые заросли к опушке, на проезжую дорогу. Вскоре он добрался до неё. По дороге Блохин дошёл до моста через реку, спустился к воде и, пройдя с добрую версту по воде, снова выбрался на берег. Теперь следы были запутаны, и можно было смело возвращаться к стреноженной на лугу лошади. Совсем промокший, вернулся Блохин домой верхом на неосёдланной лошади.

Шура с нетерпением ждала мужа. Едва услышав его осторожный стук в ворота, она бросилась ему навстречу.

– Чего так долго был под дождём? – спросила она встревожено. – Поди, весь промок. Сейчас же переоденься в сухое, а я поставлю лошадь в сарай.

Блохин вошёл в хату и прежде всего при тусклом свете каганца мельком взглянул на бумаги, взятые у семёновца. Тут были различные, выданные ещё в полку, удостоверения на имя Гордеева, его паспорт с пропиской в Гадячском уезде. На крышке часов была выгравирована фамилия и инициалы Гордеева.

«Спрячем, быть может, и пригодится»! – решил Блохин.

О случае в лесу он не хотел говорить даже Шуре. Пока она возилась в конюшне, Блохин вытащил из-под кровати свой чемоданчик, уложил в него смену белья, полотенце, мыло, словом – всё необходимое на случай внезапного бегства из дому. Ещё в лесу он продумал, как лучше всего скрыться из села: до Гадяча – пешком дальше на площадке товарного вагона в Полтаву или в Киев, а там – ищи ветра в поле.

Шура так и не узнала, где провёл ночь её муж. Он в свою очередь, как ни в чём не бывало справлялся у тёщи, не заходил ли к ним ещё Гордеев. Спал он плохо, чутко прислушиваясь к малейшему шороху. Утром встал рано и принялся за работу на дворе.

После воскресного дня деревня просыпалась медленно, неохотно. Ночной дождь затянулся, на улицах раскисла грязь.

Дождь прекратился только после полудня. Обтёсывая конёк на крыше сарая, Блохин настороженно наблюдал за деревней и дорогой, идущей в лес. Но пока что всё было спокойно.

«Или ещё не нашли Гордеева, или он, собака, опамятовался и скоро сам заявится сюда с полицией!» – строил догадки Блохин. Ему то и дело чудилась облава, которая вот-вот должна была охватить всю деревню. Начнётся повальный обыск, у него обнаружат документы и часы Гордеева, хотя он старательно спрятал их в подполье. Потом суд, виселица или Сибирь… годы каторжных работ…

День тянулся для Блохина страшно медленно. Его так и подмывало сходить в лес, посмотреть, что там делается около мостика. Тяжёлые раздумья не оставляли ни на мгновение. Но из лесу выходили крестьяне и выезжали подводы, как будто там ничего и не случилось. Было ясно, что преступление ещё не раскрыто. Это больше всего смущало Блохина.

«Ну пусть дождь смыл кровь и следы в лесу и на дороге! Но сам-то Гордеев не сквозь землю провалился? Вероятно, ожил и теперь находится в больнице. Хватил-то я его здорово по самому темени», – тревожно раздумывал Блохин.

– Что ты, Филя, сам не свой? – допытывалась Шура, заметив беспокойство мужа.

– Не дождусь дружка своего – Гордеева, – усмехнулся он в ответ. – Всё думаю, как бы он не пожаловал к нам нежданно-негаданно. Обещал ведь…

– Не дай бог, – испуганно бормотала Шура. – Опять придётся скрываться от него.

– Щоб того шибеныка трясця взяла, – отозвалась Саввишна, – щоб вин скризь землю провалывся…

Уже поздно вечером, когда Шура укладывала детей спать, прибежала испуганная соседка и шёпотом, под великим секретом, сообщила Саввишне, что в лесу нашли убитого Гордеева.

– В одной билизни, голова розбыта… Полиция прихала, увэсь лис собаками закружилы. Кажуть, що в ничи шукать щось будуть на сэли… Мабуть, знов прыйдуть нэхристы, що по-нашему нэ розумиють и зачнуть дивок та баб насылуваты… Хай ваша Санька тикае и ховаеться, – тараторила соседка.

Саввишна сейчас же поделилась «секретной новостью» с Шурой, а та передала всё мужу. Блохин молча выслушал долгожданное сообщение и коротко распорядился:

– Собирайся с детьми, поедем в Гадяч. Переждём там, пока здесь всё утихомирится. Пусть маманя пока одна на хозяйстве побудет. Она старая, и с неё взятки гладки.

Выехать, однако, Блохин с семьей не успел. В деревню прискакал взвод драгун и несколько конных городовых. Вслед за ними наехало начальство: становой пристав, урядники, жандармы. Приказано было собрать всех жителей деревни на улице.

Урядники, сотские и старшина побежали по хатам. К Блохиным забежал Жатков. Он был хмур и неразговорчив, но с Блохиным поздоровался за руку.