Семья Звонаревых. Том 1

После свадьбы молодожёны частенько бывали у Звонарёвых, и доктор произвёл на Варю прекрасное впечатление, и хотя они пикировались почти беспрестанно, Варя видела в зяте свой идеал – доктора, беззаветно отдающегося своей работе. За это она прощала ему даже его специальность – терапию, к которой как будущий хирург относилась свысока. Именно благодаря Краснушкину Варя и к Кате стала относиться снисходительнее и мягче. Сёстры больше сблизились, стали лучше понимать друг друга…

– Да, у тебя много неприятностей, – с глубоким участием сказала Катя, выслушав рассказ сестры об её институтских делах.

– Знать бы наверняка, кто мутит воду, – промолвила задумчиво Варя, – тогда легче было бы бороться.

– Может быть, эта Блюмфельд и есть последнее невыясненное звено в цепи всех неприятностей? – заметила Катя.

– О, сестрёнка, да ты научилась точно выражать свои мысли! – одобрительно воскликнула Варя.

– А ты – говорить комплименты вместо дерзостей, – не осталась в долгу старшая сестра.

Они рассмеялись и закончили свой разговор поцелуем.

– Пойдём, пожалуй, к нашим муженькам, – предложила Варя. – Мне кажется, что они такие же разные, как и мы.

– Вернее, они оба дополняют нас с тобой, – поправила её Катя. – Ваня придаёт мне энергию и уверенность в своих силах, а Серёжа сдерживает твои чрезмерно экспансивные порывы.

Оставив Надюшу на попечении няни, Варя и Катя отправились к мужьям.

– Ну как, не соскучились без нас? – спросила Варя, входя в кабинет.

– И соскучились, и отдохнули, – ответил, улыбнувшись, Краснушкин.

В это время в передней задребезжал звонок.

Глава 19

Юдифь пришла тщательно причёсанная, в поношенном, но хорошо отглаженном тёмном платье с кружевным воротником.

– Можно подумать, что вы собрались на бал, – улыбнулась Варя, пожимая руку гостье.

– Мне ни разу в жизни не приходилось бывать на балах, – грустно потупилась Юдифь.

Варя провела её в кабинет, где представила Краснушкиным.

– А мы уже встречались с вами, – сказал доктор, приветствуя Блюмфельд.

– Где? Когда? Я вас совсем не помню, – смутилась Юдифь.

– На Охте – кажется, в сентябре, у Вольштейн, – напомнил Краснушкин.

– Так вы доктор Краснов? – улыбнулась Юдифь.

– Краснушкин, с вашего разрешения! – уточнил доктор. – Я напомнил вам о Вольштейнах, чтобы вы чувствовали себя здесь так же свободно, как у них.

– Вы ведь не еврей? – спросила Юдифь.

– Чистокровный русак, – ответил доктор.

– Какое это имеет значение? – пожал плечами Сергей Владимирович. – Разве вы, Юдя, не считаете нас, русских, – в данном случае я имею в виду себя и Варю, – своими друзьями? Или вы всё ещё верите клевете, что Варя агент полиции?

Юдифь приложила руку к пылающей щеке.

– Мне очень стыдно… Стыдно, что я могла поверить в эту ложь и обидеть Варю. Какой мерзкой, должно быть, выглядела я вчера… Простите меня, Варя!

– Полноте, Юдифь… Это было позавчера…

– Вчера или позавчера, всё равно это было низко, – самобичующе продолжала Юдифь. – Боязнь потерять место в институте, угодничество перед никчёмными людьми… Всю ночь я проревела в слезах… И когда все слёзы иссякли, я с какой-то особой силой почувствовала в себе человека. Я не буду больше унижаться, никогда, ни за что. Разве у еврейки не такая же душа, как у других людей? – воскликнула она вопрошающе.

– Спокойнее, коллега, – с дружеским участием взглянул на неё Краснушкин. – Ведь вы будущий врач, а врачам нужны хорошие нервы.

– Вряд ли я буду врачом, – усмехнулась Юдифь. – Меня уже никто не заставит поступиться совестью, как тогда, перед сходкой в университете. Мне пригрозили исключением из института и заставили пригласить Варю побывать на сходке и уговорить её принять участие в подаче студенческой петиции министру.

– Кто поручил вам это сделать? – нахмурился Сергей Владимирович.

В глазах Юдифи появился страх, но она тотчас же подавила его.

– Представительницы союза монархической молодёжи.

– Другими словами – черносотенная свора, – понимающе кивнул Звонарёв и неожиданно спросил: – Лоринговен, Упорникова?

– Они! – подтвердила Юдифь.

– Собственно, мы об этом уже догадывались и раньше, – заметил Краснушкин. – Очень хорошо, коллега Блюмфельд, что вы нашли в себе мужество отречься от этой компании. Вы, вероятно, слыхали о разоблачении известного провокатора Евно Фишелевича Азефа[38], а также его сподвижника по провокациям Ландезена-Гартинга[39]. Оба они действовали именно таким образом, как и вы. Центр приказывает, а агенты под страхом смерти обязаны выполнить его распоряжения. Центр неуязвим, а агенты попадают в лапы жандармов и в Сибирь, на каторгу. Они и не подозревают, что, действуя по указке центра, они лишь выполняют задание департамента полиции и заранее обречены на провал.

– Как же это можно? – ужаснулась Варя.

– Я не думаю, что Юдифь могла бы пойти по этому пути, – сказала Катя.

– Увы, я уже было встала на этот путь, – вырвалось с содроганием у Юдифи.