Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь

Чего-то от него желая добиться.

49 "Доброе утро, сэр, вы так беззаботны.

Войди кто угодно — вот вы и попались;

Я вас вообще не выпущу из постели”, —

Так шутила она, и отозвался рыцарь:

“Доброе утро, достойная дама.

Поступайте со мной, как вы хотите,

В вашу власть отдаюсь с удовольствием,

Но о маленькой милости молю, если можно:

Позвольте пленнику пристойно одеться.

Я не прочь покинуть прекрасное это ложе,

Ведь одетому больше благ от беседы”.

“Ну уж нет, — начала она новую речь, —

У меня на вас, мой милый, иные виды:

Буду держать вас вот так в кровати

И беседовать с вами, покорным пленным.

Вы ведь славный Гавейн, вас все уважают,

Ваша слава справедливо спешит пред вами.

Мы здесь одни. Муж с людьми на охоте,

Прочие просыпаются, как правило, поздно,

Дамы мои далеко, и дверь заперта.

Можем мы с вами долго наедине

побыть.

Я бы рада в беседе с вами

Каждое утро так проводить,

Как хотите, но скажу, между нами,

Мой долг — вам во всем служить”.

50 "В самом деле, ваша речь великолепна,

Привлекательна, проникновенна, — сказал Гавейн, —

Но вашего восхищения я не достоин.

Я должен был бы вполне быть доволен,

Если б вы сочли меня способным служить вам

Делом и словом — я стал бы счастливцем!”

“Ах, в самом деле, — сказала леди, —

Если б я недооценила ваши совершенства

И отвагу, которая всех восхищает,

Комплименты были б дурной услугой.

Есть множество дам, дорогой мой рыцарь,

Что вас вожделеют иметь в своей власти,

Так же, как я, в такой же беседе

Приятно обмениваться прелестными словами,

Утешаться, успокаивая свое томленье.

Они бы отдали все, чем владеют,

За великую возможность с вами общаться.

Я безмерно благодарна Властителю небесному,

Что, по милости Его, все, что желала,

Я сегодня нашла”. И так она, прекрасная

лицом,

Вела себя любезно и обольстительно,

А рыцарь безупречным словцом

На все вопросы весьма обходительно

Отвечал, как вчера за столом.

51 Госпожа! — сказал счастливый Гавейн, —

Да наградит вас Дева Мария,

Ибо есть в вас высокое великодушие:

Многие люди меня восхваляли,

Но честь, оказанная мне этими многими,

Не соответствует скромным моим достоинствам.

И ваше столь любезное ко мне отношенье

Есть свидетельство вашей безграничной щедрости”.

“Святой Девой клянусь, — воскликнула дама, —

Это вовсе не так: будь в моих руках

Все богатства мира, будь я способна

Выбрать в мужья славнейшего сеньора,

Всем славным на свете предпочла бы вас —

За красоту, куртуазность, за качества, о которых

Слышала я, и вижу: все это правда”.

“О, на самом деле, благородная дама,

Вы уже выбрали во много раз лучше,

Но я вашим мнением о себе горжусь.

Я ваш верный вассал, и вы — моя дама.

Вашим рыцарем я себя объявляю!

И храни вас Христос!” Так почти до полудня

Беседовали они, и все это время

Дама вела себя будто влюбленная.

Рыцарь же был отменно сдержан,

Хоть была она лучше всех дам на свете,

Но тепла не сквозило в его обращенье:

Судьбой, ожидавшей его, Гавейн

озабочен был.

Но до самого позднего утра

Он о разном с ней говорил.

Тут дама сказала, что ей пора,

И рыцарь тут же ее отпустил.

52 Пожелав паладину превосходного дня,

Дама со смехом соскользнула с постели

И следующие славные слова сказала:

“Пусть Тот, Кто благословляет беседы,

Вознаградит вас за великолепное развлеченье;

Но поверить, что вы — знаменитый Гавейн?

Ну нет”. — “Но отчего же? — обеспокоился он. —

Или я сказал не соответствующее слово?”

Тут с улыбкой она уточнила:

“Никто, столь учтивый, как сэр Гавейн,

Не смог бы, будучи с дамой наедине,

Не попросить у нее приятного поцелуя

Хотя бы из вежливости в конце беседы”.

Тогда Гавейн ответил красавице:

“Что ж, поцелуемся по вашему приказу:

Подобает паладину не печалить даму”.

Она обняла его, ласково поцеловала.

Тут они вверили друг друга Господу,

И она удалилась без единого слова,

А он поспешил подняться с постели,

Кликнул слугу и с легким сердцем,

Выбрав одежду, отправился к мессе.

Потом пошел паладин позавтракать,

Стол был накрыт самым славным образом,

День провел он весело, но вот и луна

встала.

И молодая, и старая дамы

Весь вечер заботились немало,

Чтоб беседой изысканной самой

Их общество рыцаря развлекало.

53 Все это время владелец замка

На вересковых пустошах и в лесу

Охотился за ланями и молодыми оленями.

Скоро и солнце склонилось к закату,

Сколько свалил зверей он — не счесть!

И вот все охотники съехались вместе,

Славную добычу снесли и сложили,

К этой горе господин с егерями

Подошел, самых жирных оленей выбрал,

Выпотрошил их по принятым правилам[69].

Все внимательно вгляделись в добычу:

На самых тощих — в два пальца жира!

Через дырки на горлах вытащили пищеводы,

Завязали концы[70], отделили от легких.

Отрубили ноги, содрали шкуры

И, вспоров животы, узлов не ослабив[71],

Вырезали внутренности острыми ножами,

Лопатки ловко через легкие надрезы

Вынули, не повредив боков.

Грудь разрубили, раскрыли ребра,

Потянули за пищеводы и от желудков

их отделили.

Раскладывая куски, где посуше,

От легких ребра освободили,

И, вдоль хребта разрубив туши,

Ремнями их перехватили.

54 Отрезали головы, отделили огузки[72],

Воронам в чашу выкинули их долю[73].

Обвязали окорока, у ребер проткнули,

Подвесили на поджилках аккуратно,