Сестра Керри (Sister Carrie)

"No," he said, weakly.	- Нет, не могу, - слабо выговорил он.
The man looked at him and saw that he was deathly pale.	Швейцар пристально посмотрел на него и вдруг заметил, что Герствуд смертельно бледен.
"Not sick, are you?" he asked.	- Да не больны ли вы? - спросил он.
"I think I am," returned Hurstwood.	- Кажется, болен, - ответил Герствуд.
"Well, you'd better go sit down, then."	- Тогда вы лучше присядьте.
This he did, but soon grew rapidly worse.	Герствуд присел, но вскоре ему стало еще хуже.
It seemed all he could do to crawl to his room, where he remained for a day.	Он с трудом дотащился до своей койки на чердаке и пролежал там весь остаток дня.
"That man Wheeler's sick," reported one of the lackeys to the night clerk.	-Этот Уилер болен,- доложил один из официантов дежурному ночному клерку.
"What's the matter with him?"	- А что с ним такое?
"I don't know.	- Право, не знаю.
He's got a high fever."	У него сильный жар, - добавил он.
The hotel physician looked at him.	Состоявший при отеле врач осмотрел Г ерствуда и сразу заявил:
"Better send him to Bellevue," he recommended.	- Скорее отправьте его в больницу.
"He's got pneumonia."	У него воспаление легких.
Accordingly, he was carted away. In three weeks the worst was over, but it was nearly the first of May before his strength permitted him to be turned out.	Через три недели опасность миновала, но только к началу мая силы Г ерствуда восстановились настолько, что его можно было выпустить.
Then he was discharged.	Тогда его выписали из больницы.
No more weakly looking object ever strolled out into the spring sunshine than the once hale, lusty manager.	Когда он снова вышел на весеннее солнышко, вид у него был самый жалкий. Куда делись былая бодрость и живость бывшего управляющего баром!
All his corpulency had fled. His face was thin and pale, his hands white, his body flabby.	От прежней его представительности не осталось и следа - бледное, исхудалое лицо, синевато-белые руки, опущенные плечи.
Clothes and all, he weighed but one hundred and thirty-five pounds. Some old garments had been given him - a cheap brown coat and misfit pair of trousers. Also some change and advice. He was told to apply to the charities.	Ему дали на дорогу мелочи, посоветовали обратиться в благотворительные учреждения.
Again he resorted to the Bowery lodging-house, brooding over where to look.	Он возвратился в ночлежку на Бауэри, ломая голову над вопросом, как жить дальше.
From this it was but a step to beggary.	До нищенства оставался один шаг.
"What can a man do?" he said.	"А что же делать? - думал он про себя.
"I can't starve."	- Не умирать же мне с голоду!"