Сестра Керри (Sister Carrie)

With this, the idea of death passed, for the time being, out of his mind.	Мысль о смерти временно отступила на задний план.
It was only when he could get nothing but insults that death seemed worth while.	Лишь в те дни, когда он не встречал ничего, кроме оскорблений, смерть казалась ему заманчивой.
One day, in the middle of the winter, the sharpest spell of the season set in.	Однажды в середине зимы ударили лютые морозы.
It broke grey and cold in the first day, and on the second snowed.	Первый день был серый и холодный, на второй повалил снег.
Poor luck pursuing him, he had secured but ten cents by nightfall, and this he had spent for food.	Герствуду не везло: ему удалось раздобыть только десять центов, которые он истратил на еду.
At evening he found himself at the Boulevard and Sixty-seventh Street, where he finally turned his face Bowery-ward.	Вечером он очутился на бульваре у Шестьдесят седьмой улицы и оттуда повернул в сторону Бауэри.
Especially fatigued because of the wandering propensity which had seized him in the morning, he now half dragged his wet feet, shuffling the soles upon the sidewalk.	Днем какая-то непонятная жажда скитаний гнала Герствуда все вперед, и он так устал, что теперь едва волочил ноги, шаркая мокрыми подошвами.
An old, thin coat was turned up about his red ears -his cracked derby hat was pulled down until it turned them outward. His hands were in his pockets.	Он поднял воротник старого пиджака, на голове у него был какой-то потрескавшийся котелок, нахлобученный так низко, что оттопыривались красные уши, а руки он засунул глубоко в карманы.
"I'll just go down Broadway," he said to himself.	"Надо сходить на Бродвей!" - почему-то решил он.
When he reached Forty-second Street, the fire signs were already blazing brightly.	Близ Сорок второй улицы уже ярко пылали электрические рекламы.
Crowds were hastening to dine.	Толпы людей спешили в рестораны.
Through bright windows, at every corner, might be seen gay companies in luxuriant restaurants.	Сквозь ярко освещенные окна роскошных кафе видны были веселые компании.
There were coaches and crowded cable cars.	Повсюду мчались экипажи и переполненные вагоны трамвая.
In his weary and hungry state, he should never have come here.	Лучше бы ему, усталому и голодному, не приходить сюда.
The contrast was too sharp.	Слишком уж разителен был контраст.
Even he was recalled keenly to better things.	Даже в его затуманенной памяти встали видения лучших дней.
"What's the use?" he thought.	"К чему тянуть еще? - пронеслось у него в голове.
"It's all up with me.	- Я человек конченый.
I'll quit this."	Довольно!"
People turned to look after him, so uncouth was his shambling figure.	Люди оборачивались и дивились его необычайно жалкому и грязному виду.
Several officers followed him with their eyes, to see that he did not beg of anybody.	Полисмены провожали его взглядами, следя за тем, чтобы он не приставал к прохожим.