Читаем Сети города. Люди. Технологии. Власти полностью

Посетителям предлагают самим воздействовать на изображенную на экране «колонию микроорганизмов». Для этого нужно подключиться к интернету на своем смартфоне и зайти на определенную страницу, позволяющую выбрать цвет луча, либо включить встроенный фонарик. Это альтернативные сценарии, и посетители, исходя из наблюдений, в основном выбирают первый способ. Он сопряжен с некоторыми трудностями. Пользователи испытывают затруднение с подключением к сети Wi-Fi – как правило, до этой точки в экспозиции они не пользовались интернетом, и нужно настраивать смартфон. Кроме того, часть пользователей – дети, им нужна помощь с тем, чтобы подключиться к сети и найти нужный сайт. Пиктограммы, изображенные на стене под экраном «Биосферы», считываются не всеми; большинству, чтобы понять принцип работы экспоната, необходимы письменные инструкции.

Посетителям не всегда понятно, откуда нужно светить на экран. Здесь материальное оснащение и конфигурация пространства диктуют противоречивые действия. Около инсталляции находятся диваны. Сценарий, предписанный ими, – сесть и отдохнуть. Сценарий, предписанный экспонатом, – встать под ним и светить телефоном. Сидеть и одновременно светить не получается. Диван является зоной отдыха и наблюдения, но не действия; для действия необходимо подняться. Здесь происходит разделение ролей: часть посетителей становятся зрителями, часть – непосредственными участниками. В то же время, когда экран «Биосферы» не используется, диван перестает быть зрительным залом и служит обычным местом отдыха.

Кроме того, интуитивно пользователям кажется, что чем выше ты поднимаешь руку с девайсом, стоя под инсталляцией, тем лучше экран принимает сигнал, и многие поступают именно так. Они предполагают, что свет «отражается» прямо на экране, а не считывается датчиками, и чем меньше расстояние до поверхности, тем точнее будет попадание. Однако на самом деле датчики установлены по бокам и «не видят» свет вблизи экрана.

«Биосфера» – экспонат, который вызывает сильные эмоции у многих из тех, у кого получилось добиться какого-то эффекта. В то же время это объект, актуализирующий цифровое неравенство. Для того чтобы испытать опыт взаимодействия с ним, нужен телефон с определенными возможностями. В компаниях, где есть дети, именно они, как правило, управляют инсталляцией. Часто при этом они пользуются телефонами старших родственников (у них нет своего или он старой модели). Автору не приходилось наблюдать ситуаций, когда родители отказали бы ребенку, не одолжив свой телефон. Тем не менее многократно посетители разного возраста обнаруживали, что их девайс не приспособлен для данного экспоната (отсутствует фонарик, не подключается интернет, не открывается сайт). Это не приводит к существенному разочарованию, но некоторые осознают, что «не вписываются» в экспозицию[612]. Предельный пример представляет пожилая женщина, которая, отойдя от «Биосферы», сказала около другого экспоната: «Вряд ли я смогу это понять, это слишком сложные технологии, а у меня даже мобильного телефона нет».

Описание экспоната на сопровождающей его табличке гласит: «Инсталляция поможет вам стать движущей силой изменений в виртуальной экосистеме. С помощью подсветки экрана своего мобильного (или встроенного фонарика) вы сможете контролировать поведение агентов экосистемы, которые могут следить за движением светового пятна». Далее инструкция сообщает, что «вы создаете цветовой импульс, который заражает ближайшие микроорганизмы». Текст на сайте музея, рассказывающий об интересных экспонатах экспозиции «Россия делает сама», предлагает «покормить искусственную жизнь. На потолке зала „Аналоги природы“ в музее располагается искусственная колония бактерий. Они питаются светом мобильных телефонов посетителей, которые гуляют по музею»[613]. «Биосфера», таким образом, оставляет своих пользователей в замешательстве по поводу того, что именно они делают. Участники взаимодействия склонны воспринимать инсталляцию как игру: но тогда им неясен «успех» действий, которые нужно совершить (разбить все скопления или, напротив, при помощи света построить колонию, перекрасить пузырьки, вырастить их). Как видно из сопровождающих текстов, задача пользователя не до конца определена: фигурируют варианты «покормить», «заразить», «контролировать» или «быть движущей силой изменений». Но любой из этих случаев предполагает некие индикаторы успеха, которые посетители музея не в состоянии зафиксировать, что бы они ни делали; например, питание могло бы привести к росту, контроль – к явному изменению направления движения. Тем не менее обнаружить порядок в изменениях, «движущей силой» которых является человек со смартфоном, не удается.

Перейти на страницу:

Все книги серии Studia Urbanica

Собственная логика городов. Новые подходы в урбанистике
Собственная логика городов. Новые подходы в урбанистике

Книга стала итогом ряда междисциплинарных исследований, объединенных концепцией «собственной логики городов», которая предлагает альтернативу устоявшейся традиции рассматривать город преимущественно как зеркало социальных процессов. «Собственная логика городов» – это подход, демонстрирующий, как возможно сфокусироваться на своеобразии и гетерогенности отдельных городов, для того чтобы устанавливать специфические закономерности, связанные с отличиями одного города от другого, опираясь на собственную «логику» каждого из них. Вопрос о теоретических инструментах, позволяющих описывать подобные закономерности, становится в книге предметом критической дискуссии. В частности, авторы обсуждают и используют такие понятия, как «городской габитус», «воображаемое города», городские «ландшафты знания» и др. Особое внимание в этой связи уделяется сравнительной перспективе и различным типам отношений между городами. В качестве примеров в книге сопоставляется ряд европейских городов – таких как Берлин и Йена, Франкфурт и Гамбург, Шеффилд и Манчестер. Отдельно рассматриваются африканские города с точки зрения их «собственной логики».

Коллектив авторов , Мартина Лёв , Хельмут Беркинг

Скульптура и архитектура
Социальная справедливость и город
Социальная справедливость и город

Перед читателем одна из классических работ Д. Харви, авторитетнейшего англо-американского географа, одного из основоположников «радикальной географии», лауреата Премии Вотрена Люда (1995), которую считают Нобелевской премией по географии. Книга представляет собой редкий пример не просто экономического, но политэкономического исследования оснований и особенностей городского развития. И хотя автор опирается на анализ процессов, имевших место в США и Западной Европе в 1960–1970-х годах XX века, его наблюдения полувековой давности более чем актуальны для ситуации сегодняшней России. Работы Харви, тесно связанные с идеями левых интеллектуалов (прежде всего французских) середины 1960-х, сильнейшим образом повлияли на англосаксонскую традицию исследования города в XX веке.

Дэвид Харви

Обществознание, социология
Не-места. Введение в антропологию гипермодерна
Не-места. Введение в антропологию гипермодерна

Работа Марка Оже принадлежит к известной в социальной философии и антропологии традиции, посвященной поиску взаимосвязей между физическим, символическим и социальным пространствами. Автор пытается переосмыслить ее в контексте не просто вызовов XX века, но эпохи, которую он именует «гипермодерном». Гипермодерн для Оже характеризуется чрезмерной избыточностью времени и пространств и особыми коллизиями личности, переживающей серьезные трансформации. Поднимаемые автором вопросы не только остроактуальны, но и способны обнажить новые пласты смыслов – интуитивно знакомые, но давно не замечаемые, позволяющие лучше понять стремительно меняющийся мир гипермодерна. Марк Оже – директор по научной работе (directeur d'études) в Высшей школе социальных наук, которой он руководил с 1985 по 1995 год.

Марк Оже

Культурология / Философия / Образование и наука
Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку
Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку

Город-сад – романтизированная картина западного образа жизни в пригородных поселках с живописными улочками и рядами утопающих в зелени коттеджей с ухоженными фасадами, рядом с полями и заливными лугами. На фоне советской действительности – бараков или двухэтажных деревянных полусгнивших построек 1930-х годов, хрущевских монотонных индустриально-панельных пятиэтажек 1950–1960-х годов – этот образ, почти запретный в советский период, будил фантазию и порождал мечты. Почему в СССР с началом индустриализации столь популярная до этого идея города-сада была официально отвергнута? Почему пришедшая ей на смену доктрина советского рабочего поселка практически оказалась воплощенной в вид барачных коммуналок для 85 % населения, точно таких же коммуналок в двухэтажных деревянных домах для 10–12 % руководящих работников среднего уровня, трудившихся на градообразующих предприятиях, крохотных обособленных коттеджных поселочков, охраняемых НКВД, для узкого круга партийно-советской элиты? Почему советская градостроительная политика, вместо того чтобы обеспечивать комфорт повседневной жизни строителей коммунизма, использовалась как средство компактного расселения трудо-бытовых коллективов? А жилище оказалось превращенным в инструмент управления людьми – в рычаг установления репрессивного социального и политического порядка? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в этой книге.

Марк Григорьевич Меерович

Скульптура и архитектура

Похожие книги

Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше
Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше

Сталкиваясь с бесконечным потоком новостей о войнах, преступности и терроризме, нетрудно поверить, что мы живем в самый страшный период в истории человечества.Но Стивен Пинкер показывает в своей удивительной и захватывающей книге, что на самом деле все обстоит ровно наоборот: на протяжении тысячелетий насилие сокращается, и мы, по всей вероятности, живем в самое мирное время за всю историю существования нашего вида.В прошлом войны, рабство, детоубийство, жестокое обращение с детьми, убийства, погромы, калечащие наказания, кровопролитные столкновения и проявления геноцида были обычным делом. Но в нашей с вами действительности Пинкер показывает (в том числе с помощью сотни с лишним графиков и карт), что все эти виды насилия значительно сократились и повсеместно все больше осуждаются обществом. Как это произошло?В этой революционной работе Пинкер исследует глубины человеческой природы и, сочетая историю с психологией, рисует удивительную картину мира, который все чаще отказывается от насилия. Автор помогает понять наши запутанные мотивы — внутренних демонов, которые склоняют нас к насилию, и добрых ангелов, указывающих противоположный путь, — а также проследить, как изменение условий жизни помогло нашим добрым ангелам взять верх.Развенчивая фаталистические мифы о том, что насилие — неотъемлемое свойство человеческой цивилизации, а время, в которое мы живем, проклято, эта смелая и задевающая за живое книга несомненно вызовет горячие споры и в кабинетах политиков и ученых, и в домах обычных читателей, поскольку она ставит под сомнение и изменяет наши взгляды на общество.

Стивен Пинкер

Обществознание, социология / Зарубежная публицистика / Документальное
Азбука аналитики
Азбука аналитики

В издании рассматривается широкий спектр вопросов, связанных с методологией, организацией и технологиями современной аналитической работы. Показаны возможности использования аналитического инструментария для исследования социально-политических и экономических процессов, организации эффективного функционирования и развития систем управления предприятиями и учреждениями, совершенствования процессов принятия управленческих решений в сфере государственного и муниципального управления. Раскрывается сущность системного анализа и решения проблем, приведены примеры успешной прикладной аналитической работы.Издание будет полезно как для профессиональных управленцев государственного и корпоративного сектора, так и для лиц, желающих освоить теоретические основы и практику аналитической работы.

Юрий Васильевич Курносов

Обществознание, социология
Грамматика порядка
Грамматика порядка

Книга социолога Александра Бикбова – это результат многолетнего изучения автором российского и советского общества, а также фундаментальное введение в историческую социологию понятий. Анализ масштабных социальных изменений соединяется здесь с детальным исследованием связей между понятиями из публичного словаря разных периодов. Автор проясняет устройство российского общества последних 20 лет, социальные взаимодействия и борьбу, которые разворачиваются вокруг понятий «средний класс», «демократия», «российская наука», «русская нация». Читатель также получает возможность ознакомиться с революционным научным подходом к изучению советского периода, воссоздающим неочевидные обстоятельства социальной и политической истории понятий «научно-технический прогресс», «всесторонне развитая личность», «социалистический гуманизм», «социальная проблема». Редкое в российских исследованиях внимание уделено роли академической экспертизы в придании смысла политическому режиму.Исследование охватывает время от эпохи общественного подъема последней трети XIX в. до митингов протеста, начавшихся в 2011 г. Раскрытие сходств и различий в российской и европейской (прежде всего французской) социальной истории придает исследованию особую иллюстративность и глубину. Книгу отличают теоретическая новизна, нетривиальные исследовательские приемы, ясность изложения и блестящая систематизация автором обширного фактического материала. Она встретит несомненный интерес у социологов и историков России и СССР, социальных лингвистов, философов, студентов и аспирантов, изучающих российское общество, а также у широкого круга образованных и критически мыслящих читателей.

Александр Тахирович Бикбов

Обществознание, социология