Читаем Сети города. Люди. Технологии. Власти полностью

«Биосфера» – один из тех экспонатов, которые позволяют пережить коллективный опыт в экспозиции. Когда под экраном собирается достаточно посетителей, они взаимодействуют, переговариваются, находятся в непосредственной близости друг от друга и разделяют фокус внимания. С другой стороны, из‐за туманности основной идеи экспоната нет адекватной смысловой связки их действий: нет содержания, по поводу которого они могли бы коммуницировать, есть лишь эмоции по поводу успешных манипуляций и эстетических эффектов инсталляции.

Экскурсовод за стеклом. Видеогиды

Видеогиды – пример экспоната, который служит дополнением к экспозиции. Он дает возможность узнать больше о ее теме и отдельных экспонатах и в то же время сам по себе представляет необычную технологию и интересный опыт. В экспозиции их несколько, они распределены по залам. Это крупный, заметный объект: вертикальный белый короб с высоким экраном, перед которым на полу обозначен круг с желтым крестом посередине. На экране изображена определенная обстановка – школьный кабинет, лаборатория ученого, помещение космической станции, – в которой находится человек в натуральную величину, словно это комната за стеклом. Виртуальными экскурсоводами для посетителей служат известные актеры: например, Екатерина Васильева предстает в образе бабушки-смотрительницы, которая дремлет и просыпается при появлении посетителя. Таким образом, в «пассивном» состоянии актер отвлечен и не смотрит на посетителей, когда же посетитель становится на круг с желтым крестом, он обращает внимание на него.

Видеогид – это алгоритмизированная видеозапись, которая запускается датчиком движения и способна реагировать на действия пользователя. В частности, поднятием руки можно выбрать язык (русский или английский). Вытянув руку вперед, можно вызвать меню и выбрать дополнительные опции. Видеогид «вживую» рассказывает о своей теме, это продолжается несколько минут. Можно покинуть зону, в которой датчик «видит» движение, и через какое-то время он перезапустится. Создателями экспоната очерчено не только пространство «видимости», но и пространство слышимости: динамики расположены сверху, над стоящим в круге пользователем, и направлены на него, чтобы не мешать людям в других частях экспозиции. Такая система направленного звука называется «звуковым душем» (sound shower).

Видеогиды не снабжены табличками, поясняющими порядок их использования. Несмотря на простоту сценария действий, вписанных в экспонат, возникают неопределенности. Каждый шаг потенциально означает решение практических проблем, и вариации в поведении посетителей показывают, что не все решают эти проблемы быстро и одинаковым образом. Первая команда, получаемая от говорящего персонажа, – поднять правую или левую руку для выбора языка. Но поднять правую руку – как? Вытянуть ее вверх или достаточно согнуть в локте так, чтобы ладонь находилась на уровне головы? Долго ли нужно держать руку в таком положении, чтобы компьютер распознал конфигурацию тела пользователя? Некоторые посетители продолжают стоять с поднятой рукой уже после того, как началось повествование на выбранном языке. Иногда спутники помогают пользователю занять правильную, по их мнению, позицию, из‐за границ круга корректируя положение его или ее поднятой руки. Другие действия и вовсе не регламентируются экспонатом. Неясно, можно ли совершать другие движения в пределах круга или это приведет к сбою? Можно ли переговариваться? Также не задается количество и размер пользователей. Ряд проблем поэтому связан с изменениями «габаритов», когда экспонат пытается включить ребенок, чей рост не позволяет машине распознать движение, или когда вместо одного человека в круг встают четверо. Места под динамиком хватает для нескольких человек, но в ходе практических действий выясняется, что одновременно управлять экспонатом может только один.

Вид экспоната ассоциируется с технологией тачскрин. Поэтому некоторые, не обращая внимания на круг перед видеогидом, приближаются вплотную к экрану. Отсутствие интерфейса с кнопками заставляет посетителей музея искать возможность управлять содержимым при помощи прикосновения: такой контакт стал для большинства привычным, и наличие экрана является быстро распознаваемой возможностью (affordance).

Перейти на страницу:

Все книги серии Studia Urbanica

Собственная логика городов. Новые подходы в урбанистике
Собственная логика городов. Новые подходы в урбанистике

Книга стала итогом ряда междисциплинарных исследований, объединенных концепцией «собственной логики городов», которая предлагает альтернативу устоявшейся традиции рассматривать город преимущественно как зеркало социальных процессов. «Собственная логика городов» – это подход, демонстрирующий, как возможно сфокусироваться на своеобразии и гетерогенности отдельных городов, для того чтобы устанавливать специфические закономерности, связанные с отличиями одного города от другого, опираясь на собственную «логику» каждого из них. Вопрос о теоретических инструментах, позволяющих описывать подобные закономерности, становится в книге предметом критической дискуссии. В частности, авторы обсуждают и используют такие понятия, как «городской габитус», «воображаемое города», городские «ландшафты знания» и др. Особое внимание в этой связи уделяется сравнительной перспективе и различным типам отношений между городами. В качестве примеров в книге сопоставляется ряд европейских городов – таких как Берлин и Йена, Франкфурт и Гамбург, Шеффилд и Манчестер. Отдельно рассматриваются африканские города с точки зрения их «собственной логики».

Коллектив авторов , Мартина Лёв , Хельмут Беркинг

Скульптура и архитектура
Социальная справедливость и город
Социальная справедливость и город

Перед читателем одна из классических работ Д. Харви, авторитетнейшего англо-американского географа, одного из основоположников «радикальной географии», лауреата Премии Вотрена Люда (1995), которую считают Нобелевской премией по географии. Книга представляет собой редкий пример не просто экономического, но политэкономического исследования оснований и особенностей городского развития. И хотя автор опирается на анализ процессов, имевших место в США и Западной Европе в 1960–1970-х годах XX века, его наблюдения полувековой давности более чем актуальны для ситуации сегодняшней России. Работы Харви, тесно связанные с идеями левых интеллектуалов (прежде всего французских) середины 1960-х, сильнейшим образом повлияли на англосаксонскую традицию исследования города в XX веке.

Дэвид Харви

Обществознание, социология
Не-места. Введение в антропологию гипермодерна
Не-места. Введение в антропологию гипермодерна

Работа Марка Оже принадлежит к известной в социальной философии и антропологии традиции, посвященной поиску взаимосвязей между физическим, символическим и социальным пространствами. Автор пытается переосмыслить ее в контексте не просто вызовов XX века, но эпохи, которую он именует «гипермодерном». Гипермодерн для Оже характеризуется чрезмерной избыточностью времени и пространств и особыми коллизиями личности, переживающей серьезные трансформации. Поднимаемые автором вопросы не только остроактуальны, но и способны обнажить новые пласты смыслов – интуитивно знакомые, но давно не замечаемые, позволяющие лучше понять стремительно меняющийся мир гипермодерна. Марк Оже – директор по научной работе (directeur d'études) в Высшей школе социальных наук, которой он руководил с 1985 по 1995 год.

Марк Оже

Культурология / Философия / Образование и наука
Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку
Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку

Город-сад – романтизированная картина западного образа жизни в пригородных поселках с живописными улочками и рядами утопающих в зелени коттеджей с ухоженными фасадами, рядом с полями и заливными лугами. На фоне советской действительности – бараков или двухэтажных деревянных полусгнивших построек 1930-х годов, хрущевских монотонных индустриально-панельных пятиэтажек 1950–1960-х годов – этот образ, почти запретный в советский период, будил фантазию и порождал мечты. Почему в СССР с началом индустриализации столь популярная до этого идея города-сада была официально отвергнута? Почему пришедшая ей на смену доктрина советского рабочего поселка практически оказалась воплощенной в вид барачных коммуналок для 85 % населения, точно таких же коммуналок в двухэтажных деревянных домах для 10–12 % руководящих работников среднего уровня, трудившихся на градообразующих предприятиях, крохотных обособленных коттеджных поселочков, охраняемых НКВД, для узкого круга партийно-советской элиты? Почему советская градостроительная политика, вместо того чтобы обеспечивать комфорт повседневной жизни строителей коммунизма, использовалась как средство компактного расселения трудо-бытовых коллективов? А жилище оказалось превращенным в инструмент управления людьми – в рычаг установления репрессивного социального и политического порядка? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в этой книге.

Марк Григорьевич Меерович

Скульптура и архитектура

Похожие книги

Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше
Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше

Сталкиваясь с бесконечным потоком новостей о войнах, преступности и терроризме, нетрудно поверить, что мы живем в самый страшный период в истории человечества.Но Стивен Пинкер показывает в своей удивительной и захватывающей книге, что на самом деле все обстоит ровно наоборот: на протяжении тысячелетий насилие сокращается, и мы, по всей вероятности, живем в самое мирное время за всю историю существования нашего вида.В прошлом войны, рабство, детоубийство, жестокое обращение с детьми, убийства, погромы, калечащие наказания, кровопролитные столкновения и проявления геноцида были обычным делом. Но в нашей с вами действительности Пинкер показывает (в том числе с помощью сотни с лишним графиков и карт), что все эти виды насилия значительно сократились и повсеместно все больше осуждаются обществом. Как это произошло?В этой революционной работе Пинкер исследует глубины человеческой природы и, сочетая историю с психологией, рисует удивительную картину мира, который все чаще отказывается от насилия. Автор помогает понять наши запутанные мотивы — внутренних демонов, которые склоняют нас к насилию, и добрых ангелов, указывающих противоположный путь, — а также проследить, как изменение условий жизни помогло нашим добрым ангелам взять верх.Развенчивая фаталистические мифы о том, что насилие — неотъемлемое свойство человеческой цивилизации, а время, в которое мы живем, проклято, эта смелая и задевающая за живое книга несомненно вызовет горячие споры и в кабинетах политиков и ученых, и в домах обычных читателей, поскольку она ставит под сомнение и изменяет наши взгляды на общество.

Стивен Пинкер

Обществознание, социология / Зарубежная публицистика / Документальное
Азбука аналитики
Азбука аналитики

В издании рассматривается широкий спектр вопросов, связанных с методологией, организацией и технологиями современной аналитической работы. Показаны возможности использования аналитического инструментария для исследования социально-политических и экономических процессов, организации эффективного функционирования и развития систем управления предприятиями и учреждениями, совершенствования процессов принятия управленческих решений в сфере государственного и муниципального управления. Раскрывается сущность системного анализа и решения проблем, приведены примеры успешной прикладной аналитической работы.Издание будет полезно как для профессиональных управленцев государственного и корпоративного сектора, так и для лиц, желающих освоить теоретические основы и практику аналитической работы.

Юрий Васильевич Курносов

Обществознание, социология
Грамматика порядка
Грамматика порядка

Книга социолога Александра Бикбова – это результат многолетнего изучения автором российского и советского общества, а также фундаментальное введение в историческую социологию понятий. Анализ масштабных социальных изменений соединяется здесь с детальным исследованием связей между понятиями из публичного словаря разных периодов. Автор проясняет устройство российского общества последних 20 лет, социальные взаимодействия и борьбу, которые разворачиваются вокруг понятий «средний класс», «демократия», «российская наука», «русская нация». Читатель также получает возможность ознакомиться с революционным научным подходом к изучению советского периода, воссоздающим неочевидные обстоятельства социальной и политической истории понятий «научно-технический прогресс», «всесторонне развитая личность», «социалистический гуманизм», «социальная проблема». Редкое в российских исследованиях внимание уделено роли академической экспертизы в придании смысла политическому режиму.Исследование охватывает время от эпохи общественного подъема последней трети XIX в. до митингов протеста, начавшихся в 2011 г. Раскрытие сходств и различий в российской и европейской (прежде всего французской) социальной истории придает исследованию особую иллюстративность и глубину. Книгу отличают теоретическая новизна, нетривиальные исследовательские приемы, ясность изложения и блестящая систематизация автором обширного фактического материала. Она встретит несомненный интерес у социологов и историков России и СССР, социальных лингвистов, философов, студентов и аспирантов, изучающих российское общество, а также у широкого круга образованных и критически мыслящих читателей.

Александр Тахирович Бикбов

Обществознание, социология