Северные гости Льва Толстого: встречи в жизни и творчестве

В полемическом тексте «Царство Божие внутри вас» (1893) «Новое платье короля» служит революционным призывом. Толстой предвидит время, когда все (как сам он) поймут, что всякое общественное устройство основано на насилии. Толстой и есть тот ребенок (юродивый), который бесстрашно раскрывает роль насильственных учреждений и их несовместимость с христианством704. Правда настолько очевидна и проста, что ее увидит каждый, если государство и церковь не будут прятать ее за своим пустословием.

Спустя одиннадцать лет речь уже зашла о «наготе» «великих»:

Люди придумывают себе признаки величия: цари, полководцы, поэты. Но это все ложь. Всякий видит насквозь, что ничего нет и царь – голый. Но мудрецы, пророки?.. – Да, они нам кажутся полезнее других людей, но все-таки они не только не велики, но ни на волос не больше других людей. Вся их мудрость, святость, пророчество ничто в сравнении с совершенной мудростью, святостью. И они не больше других. Величия для людей нет, есть только исполнение, большее или меньшее исполнение и неисполнение должного. И это хорошо. Так лучше. Ищи не величия, а должного…705

Здесь Толстой выступает в двух ролях. Одна – всемирно известный писатель и мыслитель, «второй царь России», другая – маленький ребенок (или юродивый), лишенный всяких представлений о собственной значимости. Та же мысль еще более четко выражена в письме к писателю Леониду Семенову (1908). Семенов приписывает ему слишком значительную роль, утверждает Толстой. Сам же он отлично осведомлен о собственной крайней незначительности в сравнении с идеалом и людьми, с которыми он контактирует: «Я все жду, когда это, как это случилось с голым царем, гулявшим по улицам, найдется такое дитя, которое скажет: да в нем нет ничего – и все поймут, что они видели во мне хорошее, чего не было, а не видели того плохого, которое que crève les yeux»706. Через год Толстой снова проявляет самокритику в общении с близкими, называет себя плохим, незначительным человеком на грани разоблачения: «Когда же найдется ein kleines Kind, который крикнет: „Er hat nichts an!“»707 (Немецкий язык, к слову, усиливает вероятность, что литературная обработка сказки Андерсена осуществлялась с немецкого перевода.)

Революция 1905 года снова делает сказку «Новое платье короля» актуальной. Радикальные настроения в обществе проявились еще в 1870‐х с деятельностью народников. Как и ребенок из сказки, они сняли с царя его фальшивое величие, и народ утратил веру в избранность и неприкосновенность царя708.

В 1910 году Толстой развил свою мысль:

Революция сделала в нашем русском народе то, что он вдруг увидал несправедливость своего положения. Это – сказка о царе в новом платье. Ребенком, который сказал то, что есть, что Царь голый, была революция. Появилось в народе сознание претерпеваемой им неправды, и народ разнообразно относится к этой неправде (большая часть, к сожалению, со злобой); но весь народ уже понимает ее. И вытравить это сознание уже нельзя. И что же делает наше правительство, стараясь подавить неистребимое сознание претерпеваемой неправды, увеличивает эту неправду и вызывает все большее и большее злобное отношение к этой неправде709.

Когда Толстой работал над речью для запланированного на 1909 год Конгресса мира в Стокгольме, его точку зрения на вопрос мира снова наиболее точно выразила сказка «Новое платье короля»: