Северные гости Льва Толстого: встречи в жизни и творчестве

Толстой пропустил пьесы Стриндберга («Преступление и преступление», «Фрекен Жюли», «Отец» и др.), которые ставились в театрах Москвы и Санкт-Петербурга и которые в начале столетия бурно обсуждали Чехов, Горький, Блок и другие925. В библиотеке Толстого нет ни одного тома Стриндберга, но есть два сборника, «Шведские рассказы» (1898) и «Шведские и норвежские рассказы» (1902), в которых Стриндберг представлен: «Естественные препятствия» в первом и «Неестественный отбор, или Рождение расы», «Хлеб» и «Против платы» во втором, все из сборника «Супружеские идиллии» («Giftas», 1884). Дискуссии о женской эмансипации и духовном/физическом браке должны были вызвать у Толстого интерес. Так, вероятно, думала переводчица Е. Я. Поливанова, которая прислала эти книги в Ясную Поляну.

Не зная, видимо, других работ, кроме «Мук совести», в 1905 году во время визита одного шведского журналиста Толстой тем не менее был готов отвергнуть Стриндбега как «психопата»926. На чем основывалось такое утверждение? Скорее всего, Толстой доверился мнению сына Льва Львовича. В книге «Современная Швеция» (1900) Лев Толстой-младший рисует убийственный портрет писателя Стриндберга, которого, к слову, он сам переводил927:

Стриндберг – не скромный писатель, не сдержанный и не разумный писатель, напротив, он – необдуманный и безрассудный, неуравновешенный <…> Стриндберг прежде всего человек ненормальный, полубольной. <…> Стриндберга совесть так завалена развращенными мыслями и чувствами, так отуманена бредом, что он ходит впотьмах и пишет впотьмах <…> Стриндберг даже не художник в настоящем смысле этого слова; вещи его слишком торопливо написаны, точно начерно, ради только идеи, которую он хочет высказать.

Шведскому писателю не хватало «нравственного чувства». Он был «представителем безнравственности и декадентства». Голосом отца Лев Львович строго осудил Стриндберга: «Нравственность, нравственное учение составляют для него наивную детскую болтовню»928.

Слова Льва Львовича угадываются и в кратком отзыве о творческом развитии Стриндберга, который Толстой дал шведской журналистке Иде Бэкманн в 1902 году: Стриндберг – это «грандиозное явление большой созидательной силы», но сейчас он сбился с пути»929.

Столь легкое осуждение Стриндберга не помешало Толстому в октябре 1906 года назвать его единственным значительным современным шведским автором: «У Швеции есть Стриндберг…»930. Однако, когда Стриндберга начали всерьез переводить на русский и в начале 1908 года увидели свет два обширных собрания его сочинений, интереса к более близкому знакомству с творчеством шведа Толстой не проявил. У него уже сложилось мнение о том, что представляет из себя Стриндберг.

Я. Ю. Лахман 931 (1832–1903)

В конце 1894 года Толстой получил посылку из Дании. В ней были книги «Gott oder Kirche – Wählet!» (1893, «Бог или церковь – выбирай!»), «Das Ziel des Lebens» (1893, «Цель жизни») и «Weder Dogma, nor Glaubensbekenntnis, sondern Religion: Aktuelle Lebensbetrachtungen zur Überlegung» (1894, «Ни догма, ни символ, а религия: актуальные наблюдения для размышлений»). В «Gott oder Kirche» отправитель написал: «Hochachtungsvoll vom Verfasser» («С уважением от автора»)932.

Это был не первый контакт Я. Ю. Лахмана с Толстым. Годом ранее он попросил разрешение на перевод на датский статьи «Религия и нравственность». Статью Толстого Лахман прочел в немецком журнале Ethische Kultur (№ 52–53, 1893; № 1–2, 1894), после чего связался с главным редактором профессором Георгом фон Гижицким, посоветовавшим ему спросить разрешение на перевод у самого писателя. В письме к Толстому Лахман объяснял по-немецки свою заинтересованность: «Исключительно из самого глубокого интереса к распространению подлинной религии с развитием понятий ее сокровенных истин, которые должен знать народ, возьмусь за перевод»933.

Толстовская статья «Религия и нравственность» была ответом на два вопроса, которые фон Гижицкий поставил в своем журнале: «Что такое религия и может ли этика существовать независимо от религии?» В ходе рассуждений Толстой пришел к выводу: «Религия есть известное, установленное человеком отношение своей отдельной личности к бесконечному миру или началу его. Нравственность же есть всегдашнее руководство жизни, вытекающее из этого отношения»934.

«Religion og moral» вышла в 1894 году в Копенгагене в авторизованном датском переводе без упоминания о роли Лахмана.