Северные гости Льва Толстого: встречи в жизни и творчестве

Студенческий союз поспешил подключить Ярнефельта. В письме к Черткову Ярнефельт ссылался на разрешение Толстого издать доклад на финском. Перевод Ярнефельт был готов взять на себя, чтобы потом издать текст в собственной серии дешевых книг для народа1148. Перевод Ярнефельта, однако, увидел свет в Helsingin Sanomat 15 декабря 1909 года, в тот же день, когда речь Толстого вышла во многих странах. Во вступительном комментарии Ярнефельт сообщал, что доклад предназначался для стокгольмского конгресса, который «по несущественным внешним причинам» перенесли на год. «Остается только сожалеть, что Толстой не получил возможность съездить в свободную Швецию, чтобы еще раз высказать то, о чем он не может говорить на родине, и принять участие в последующей дискуссии»1149.

Шведский перевод вышел спустя пять недель в Dagens Nyheter. Газета утверждала, что русский текст прислал Толстой по их просьбе1150. Вскоре он появился и в журнале шведской Ассоциации мира и арбитража Fredsfanan1151. В том же году Ассоциация опубликовала толстовскую речь и в виде брошюры под названием Döda icke!

На русском доклад вышел только через год после отмены стокгольмского конгресса, в толстовском сборнике «Собрание статей по общественным вопросам за 1909 год» (1910). Книга увидела свет и в далекой Америке, а за публикацией стояла организация под названием «Русский народный университет Лос-Анджелеса».

В 1909 году Толстой согласился поехать в Швецию, но примет ли он с такой же готовностью приглашение в следующем году? Газета Dagens Nyheter в марте 1910‐го выражала сожаление, что прошлогоднему визиту помешала забастовка. Это был просчет, поскольку все надеялись, что Толстой, несмотря на возраст, почтит конференцию своим присутствием. Теперь неясно, приедет он или нет1152. Когда Арвид Ярнефельт в марте затронул этот вопрос во время визита в Ясную Поляну, Софья Андреевна негодующе воскликнула: «Кто хочет убить Льва Николаевича, тот пусть устраивает поездки Льву Николаевичу!»1153

Первый официальный контакт со Стокгольмом состоялся в виде напечатанного личного приглашения, которое подписал председатель конгресса Карл Карлсон Бонде (08.04.1910)1154. Там было сказано, что отсутствие ответа до 25 апреля будет расцениваться как принятие приглашения. Прилагалась также брошюра на английском языке с призывом к местным ассоциациям мира выбирать своих делегатов. Секретарь конгресса Фанни Петтерсон известила Толстого, что и на этот раз отель Regina станет идеальным местом для ночлега. Там спокойно, тихо и достаточно места для графини, секретаря и других сопровождающих1155.

В конце мая приглашение в Стокгольм пришло снова, теперь в форме двух писем. Первое прислал Юхан Бергман (1864–1951), секретарь организационного комитета (Ланглет отказался от этой должности, сославшись на занятость), под вторым стояла подпись председателя Карла Карлсона Бонде. Бергман, доктор классической филологии, писал: «Господин граф, по поручению организационного комитета международного конгресса мира, который пройдет 1–6 августа этого года, мне предоставлена большая честь пригласить Вас, господин граф, принять участие в конгрессе. Все расходы в связи с Вашей поездкой мы берем на себя и надеемся, что Вы согласитесь приехать в этом году так же, как планировалось в прошлом 1909 г.»1156 Со своей стороны Бонде выражал сожаление, что прошлогодний конгресс не состоялся «par des raisons insurmontables» (по непреодолимым причинам), и выражал надежду увидеть Толстого на предстоящей конференции в августе. Все участники высоко оценили бы присутствие человека, чье имя символизирует «justice, vérité, droit» (справедливость, истину, закон)1157.

Толстой дал один ответ на оба письма:

Monsieur,

L’ état de ma santé me permettra pas d’ entreprendre le voyage de Stockholme, et c’est avec un sincère regret que je suis obligé de ne pas profiter de votre aimable invitation. J’espère cependant si j’en aurai la possibilité de présenter un mémoire sur la question de la paix au congrès de Stockholme.

Dans tous les cas je vous prie, Monsieur, d’ accepter l’ assurance de mes sentiments distingués1158.

В это же время такой же ответ получил от Толстого и писатель Сергей Семенов: ни при каких обстоятельствах он в Швецию не поедет1159.