Северные гости Льва Толстого: встречи в жизни и творчестве

Во время открытия было решено послать приветственную телеграмму в Ясную Поляну: «Comte de Tolstoï, Veuillez agréer les salutations dévouées du Congrès de la Paix» («Примите, пожалуйста, самые искренние приветствия Конгресса мира»)1167. На следующий день, когда обсуждалась возможность создания большой петиции за мир, от Толстого пришла ответная телеграмма: «Congres de la Paix. Je vous remercie cordialement de votre invitation. Ce que j’ai à dire, je l’ ai dit l’ année passée, et je viens de vous l’ envoyer. Leon Tolstoî» («Благодарю сердечно за приглашение. То, что я хотел сказать, я сказал в прошлом году и послал вам»)1168.

Впервые в Конгрессе мира принимали участие официальные российские делегаты. В группу входили депутаты Думы либералы Павел Долгоруков (1866–1927) и Иван Ефремов (1866–1945), а также член Государственного совета Александр Брянчанинов (1843–1910)1169. Долгоруков и Ефремов представляли Общество мира Москвы, основанное в 1908 году1170. Толстой был знаком с Долгоруковым по совместной работе в помощь голодающим во время голода 1892 года. В своем обзоре миротворческой работы в России «Quelques mots sur la fondation tardive de Ligues de la Paix en Russie» («Несколько слов о поздней организации Общества мира в России») Долгоруков гордился Россией как родиной великого Толстого, но, не вникая во взгляды писателя на вопросы мира, называл его лишь «ce penseur et écrivain universel, champion enthousiaste du rapprochement des peuples et de la paix universelle» («универсальным мыслителем и писателем, энтузиастом-борцом за сближение народов и мир во всем мире»)1171.

Несмотря на разочаровавшее многих отсутствие Толстого и то, что участникам не давали текст, написанный им для конгресса 1909 года, его радикальные идеи породили бурную дискуссию. Соперниками в дебатах выступили Гастон Мош (1859–1935) и Г. Х. Перрис (1866–1920). Капитан артиллерии Мош, ветеран конгресса, представлял в Стокгольме Международный институт мира Монако. Эсперантист и активный защитник Дрейфуса, сторонник демократизации армии и немецко-французского сближения на Стокгольмской конференции, он тем не менее взял на себя роль противника Толстого. Тезис Моша предполагал право всех народов на самооборону и допускал существование справедливых войн. По мнению Моша, в прошлом году большинство сторонников мира сожалело, что Толстому вообще предоставили возможность на месте защитить свои «анархистские квакерские идеи о несуществовании зла и ослаблении армий». Перенос конгресса на год избавил их от обязанности вступать в борьбу «с прославленным писателем». Идеи непротивления злу и отказа от военной службы, «квакерский и анархистский тезис Толстого», который поддерживали и некоторые религиозные сторонники мира, у Моша не вызывали никакого понимания. Французу, рассчитывавшему на поддержку бернского Бюро мира, было важно разорвать всякую связь между организованной миротворческой деятельностью и «чрезмерно негативной точкой зрения» Толстого1172.

Благодаря английским делегатам, которые стремились осудить все войны, предложенная Мошем резолюция о праве на национальную самооборону принята не была. Председатель группы ограничения вооружения, редактор и автор нескольких книг о Толстом Г. Х. Перрис едко заметил, что, если бы Мошу дали право решать, он бы указал Толстому на дверь1173.

Но что случилось с докладом Толстого, о котором в телеграмме от 19.07/01.08.1910 сообщалось, что он отправлен? Павел Бирюков в подробной биографии Толстого утверждает, что «умеренные и благородные» друзья мира были скандализированы «выходкой» Толстого и воспрепятствовали чтению его выступления. Упразднение армий вследствие отказа молодых мужчин от военной службы в их глазах выглядело верхом наивности. Со снисходительной улыбкой и пустыми словами похвалы «гениальности» русского писателя доклад Толстого был убран в сторону1174.

Другую, более вероятную, версию мы находим в письме, которое написал Толстому присутствовавший на месте Павел Долгоруков. Обещанный доклад ждали, но без уверенности, что это тот же текст, что и в прошлом году. Когда письмо с речью наконец пришло, часть участников уже находилась на прощальном ужине «в провинциальном городе»1175. Выступление было написано по-русски, перевод отсутствовал. Поэтому было решено разослать текст Толстого всем участникам и миротворческим организациям, а кроме того, включить его в программу конференции, которая пройдет в следующем году в Риме1176.

По завершении конгресса его председатель Карл Карлсон Бонде отправил Толстому поздравительную телеграмму, видимо, с днем рождения1177. От композитора Эббы Седерстранд (1865–1946) Толстой получил две ее «песни о мире», которые исполнялись на конгрессе1178. Седерстранд поведала и о душевных страданиях, которые она испытывала во время Русско-японской войны, когда брат шел войной на брата. «Благодарите за присылку», – попросил Толстой своих помощников1179.