Шарлотта Бронте. Очерк жизни и творчества

Пробыв в Лондоне месяц, Шарлотта возвращается в Хауорт, но едет через Манчестер, где останавливается у Элизабет Гаскелл и проводит в её доме два дня. Здесь перебывали все английские литературные знаменитости середины XIX века, оказывавшиеся почему-либо в Манчестере. Слева от входа на первом этаже была расположена «утренняя комната» хозяйки дома, где она создавала свои романы, писала статьи для диккенсовского журнала «Домашнее чтение», занималась со своими ученицами, дочерями рабочих, обитавших в трущобах города.

Других гостей в эти два дня не приглашали, зная застенчивость и болезненную нервозность, которая охватывала Шарлотту при встрече с новыми для неё людьми. В доме и так было достаточно народу: молчаливый, солидный мистер Гаскелл, унитарианский священник, и три дочери: Мета (Маргарет), Флосси и Джулия. (Старшая, Марианна, была в это время в пансионе.) С любопытством приглядывалась к ним Шарлотта. Детей она не любила: слишком тягостны были воспоминания об ученицах Роухедской школы и маленьких Сиджвиках, но дочери миссис Гаскелл были добры, приветливы, хорошо воспитаны, а шестилетняя Джулия казалась ещё и необычным ребёнком. Она почувствовала к Шарлотте интерес и доверие. Иногда Джулия тихонько вкладывала свою руку в «почти такую же маленькую» ладонь гостьи, но так, чтобы никто не заметил этой «молчаливой ласки», вспоминала Гаскелл. Шарлотта чувствовала себя растроганной. Здесь же, в Манчестере, она получила письмо от Джорджа Смита, а она вовсе не надеялась на такое скорое возобновление желанной переписки.

Эта поездка принесла ей пользу. Отец нашёл, что она выглядит лучше, чем накануне отъезда. Конечно, после Лондона, с его насыщенной литературными интересами жизнью, после пребывания в Манчестере Хауорт должен был показаться ей особенно забытым и одиноким миром, но даже Хауорт, как пишет она миссис Смит, благодаря за гостеприимство, не так уж мрачен в жаркий летний день, когда в открытое окно доносится негромкое птичье щебетание. А главное, теперь она чувствует желание работать. Новый роман «Виллет»[85]постепенно начинает обретать форму и содержание.

Начиная работу над «Виллет» (1853), Шарлотта Бронте не надеялась, что её первый роман «Учитель» когда-нибудь увидит свет, и поэтому немало заимствует из него. Мы встречаемся с некоторыми уже знакомыми эпизодами, ситуациями и даже образами, только они развились. Едва намеченные черты характера наполнились жизнью. Эксцентричный г-н Пеле, с которым мы знакомы весьма поверхностно, уступил место профессору Полю Эмманюэлю, характер которого, не менее эксцентрический, нарисован очень ярко. Зораиде Рейтер пришла на смену директриса пансиона «для молодых барышень», мастерски изображённая иезуит-ка мадам Бек, но, пожалуй, самая удивительная «транс-фигурация» ожидала Кримсуорта и Фрэнсис Анри: они слились в единый образ учительницы пансиона Люси Сноу.

Однако знакомимся мы с Люси немного раньше, чем она обосновывается в Виллете у мадам Бек. Люси Сноу – сирота, которая живёт из милости у родственников. Иногда по нескольку месяцев она гостит у своей крёстной матери, миссис Бреттон, чей шестнадцатилетний сын Джон Грэм производит на четырнадцатилетнюю Люси впечатление многообещающего любимца богов. Джон красив, весел, добр. Он уже знает цену своему жизнерадостному обаянию, которому поддаётся даже шестилетняя Полли Хьюм, дочь мистера Хьюма, дальнего родственника миссис Бреттон. Люси не очень любит детей, но маленькая Полли вызывает её интерес, такой это необыкновенный ребенок. Она умна и наблюдательна, искренна и независима. Она пылко привязывается к Джону, который не прочь и пошутить над детской влюблённостью Полли, считающей себя маленькой леди и, соответственно, церемонно и величественно себя ведущей. Всё это достаточно комично и даже забавляет Люси, которой девочка начинает нравиться, а Люси это не очень свойственно: она живёт как бы в полосе отчуждения от окружающих её людей, она не привыкла к демонстрации чувств, да и чувства её прохладны.