Шихуа о том, как Трипитака великой Тан добыл священные книги

Выслушав стихи, правительница пригласила учителя закона и его спутников во внутренние покои дворца, чтобы одарить их. Монахи-путешественники вошли в зал и увидели: повсюду ароматные расставлены цветы, семь драгоценностей[325] разложены рядами, по сторонам обеим - женщины одни, по восемь дважды лишь минуло, лицом прекрасны, видом грациозны, глаза - звезды, брови - [листики] ивы, алые губки, ровные зубки, персики-лица, прически - крылья цикады, одежда ярка и свежа, речь ласкова и деликатна - в мире целом равных им не отыщешь. Едва женщины увидели входящих монахов-путешественников, они, сдерживая улыбки и потупив глазки, выступили с приветственным поклоном: «Позвольте сообщить, уважаемый монах, это страна Женщин, мужчин нет совсем. Сегодня, раз вы пожаловали к нам, имеем честь предложить возвести здесь монастырь и просим Вас и Ваших спутников остаться в нем жить. Для нас, женщин, это будет великим благом, мы сможем утром и вечером посещать храм, возжигать благовония, слушать священные тексты, внимать закону и тем положим начало нашему нравственному совершенствованию; а раз удалось увидеть мужчин, значит так было предуготовано в наших прошлых рождениях. Не знаем только, каково будет решение почтенного монаха?» Учитель закона сказал: «Я ведь путешествую ради живых существ Восточной земли, так могу ли я остаться здесь в монастыре?» - «Почтенный монах, брат-учитель, - обратилась к нему правительница, - разве ты не знаешь, что в древности говорили: "человек живет одну жизнь, два века не проживешь". Тем более, что, оставшись здесь, ты станешь нашим государем, а это ведь весьма приятное занятие!»

Монах снова и снова отказывался, а затем стал прощаться, собираясь в путь. У женщин, стоявших по обеим сторонам зала, жемчужины-слезы покатились по лицам, в черных бровях затаилась печаль и, обращаясь к путникам, они сказали: «Когда-то теперь снова увидим мужские лица?» Правительница пожаловала почтенному монаху пять светящихся в ночи жемчужин и белого коня - на дорожные нужды. Сложив ладони, монахи-путешественники выразили свою признательность правительнице и сочинили стихи:

Станет в стране добродетель
вскоре вполне безупречна,
Время призрачной жизни,
знайте, весьма быстротечно
Если тщету всех желаний
не осознаете тотчас,
Вы в преисподнюю Аби[326]
все попадете навечно
Черноволосы, румяны,
но повод ли это к гордыне?!
Изящны и тонкобровы,
да стоит ли вам веселиться?!
Предел наступает великий[327]
и от него не укрыться.
Грязью мирской оскверненным
в мире живых не родиться!

Правительница и женщины, все с благоухающими цветами, вышли проводить учителя и его спутников за городские стены; в стихах говорилось:

Здесь женщин бессмертных семья
давно обрела приют
Тебя идем проводить
в дорогу к небу Бамбука[328]
Наверное, хочешь узнать,
кто у них правит тут?
Запомни Вэньшу и Пусянь[329]
правительницу зовут

Глава одиннадцатая ПРИХОДЯТ К ПРУДУ ВАНМУ [330]

Пройдя с сотню ли по дороге вверх, учитель закона начал вздыхать. «Мой учитель, - сказал обезьяна-странник, - ты иди и иди, ведь впереди, через пятьдесят ли, пруд Си-ванму», - «Ты что, бывал когда-нибудь здесь?» - спросил учитель закона. - «Когда мне было восемьсот лет, - сказал странник, - я пришел сюда, украл персики и съел их; с тех пор - двадцать семь тысяч лет - я сюда не приходил». - «Хорошо, если бы сейчас здесь оказались священные персики, можно было бы украсть несколько штучек и съесть», - произнес учитель закона - «Когда я в восьмисотлетием возрасте украл и съел десять персиков, меня схватили, и Ванму приговорила меня к восьмистам ударам железной палкой по левому и трем тысячам по правому боку, а также к заключению в пещеру Пурпурных облаков на горе Цветов и Плодов. Мои бока до сих пор еще болят, - сказал обезьяна-странник, - и я ни за что больше не посмею красть и есть персики» - «Да, этот странник - просто святой с небес, - промолвил наставник - Вначале он говорил, что девять раз видел Хуанхэ прозрачной, и я решил, что он несет вздор. Сейчас, слышу, он говорит, что в молодые годы бывал здесь и воровал персики, оказывается, это сущая правда».