Школа на кукурузном поле

Квинтен даже пугается потока слёз, но через некоторое время успокаивается и приходит в себя. Ему стыдно, что он разнюнился перед Милой. Но её это, кажется, не волнует.

– Что случилось? – спрашивает девочка. – Что ты видел внизу? Что-то плохое?

– Мила, они отбирают у нас всё, – отвечает он. – Томаса погрузили в какую-то машину. Когда он очнулся, то стал другим.

– Не понимаю, что ты хочешь сказать, – говорит Мила. – Что значит «другим»?

– Мальчик, которого положили в машину, и тот, который из неё вышел, отличались, как небо и земля, – пытается объяснить Квинтен. – Словно это другой мальчик, а старый исчез. Он и выглядел, и разговаривал совсем по-другому, как те дети, которых Бертус забирал раньше. А ещё я видел второго Томаса, наверное, настоящего. Он стоял рядом с машиной. Он исчез на моих глазах, пытаясь позвать на помощь.

– Быть такого не может, Квинтен, ты что-то путаешь.

– Клянусь, Мила, я видел это своими глазами. Ужасный подвал. Не знаю, как с этим разобраться. Понимаю только, что из школы надо выбраться, и как можно скорее. Нужно кому-нибудь рассказать, чтобы нам помогли.

– Мы найдём выход, успокойся, Квинтен. Ты не одинок. Обещаю, мы найдём выход.

Квинтен кивает, радуясь, что он не один. Но вдруг понимает, что-то тут не сходится. Он подозрительно смотрит на Милу:

– Погоди-ка, а как ты сюда попала? Ты ведь тоже побывала в машине, верно?

– Я? – удивляется Мила. – Ничего подобного, почему ты так решил?

– Я сам видел, как ты изменилась после прошлой ночи. Нас поймали в кухне. Потом я очнулся в какой-то каморке, рядом сидел Бертус. Он сказал, что я наказан за то, что пытался проникнуть в подвал. Сказал, что тебя не видел, но я заметил, как ты изменилась, когда пришла в столовую. Ты мне и слова не сказала, поэтому я понял, что ты тоже побывала в подвале.

– Нет, Квинтен, – улыбается Мила. – Разве ты не помнишь, что произошло в кухне?

– Нет.

– Бертус и Колетта нас поймали, верно, но меня они не заметили. Ты стоял передо мной и загораживал, так что они видели только тебя. Ты ещё помахал мне рукой, чтобы я отошла назад. Я присела и спряталась за кучей металлических полок. Когда они забрали тебя с собой, ты брыкался и вырывался, и всё внимание сосредоточилось на тебе, а не на мне. Они потащили тебя наверх. Немного выждав, я выскользнула из кухни и побежала в спальню. Они меня не видели и не поймали. После этого я затаилась, чтобы никто ничего не заподозрил.

– Не верю, – говорит Квинтен, пятясь и отталкивая Милу. – Ты изменилась.

– Клянусь, я всё ещё прежняя, – отвечает Мила. – Вела себя спокойно, чтобы не навлечь подозрения. Я все та же, Квинтен, клянусь. Сегодня я не ела, потому что знала: ты что-то планируешь. Я следила за тобой, понимая, что ты просто так не сдашься. Я пошла за тобой следом и, когда ты последовал за Бертусом, верила, что ты обнаружишь правду. Только побоялась спускаться в темноту, поэтому ждала здесь. Если бы со мной что-то произошло, я бы почувствовала.

Квинтен слушает её с подозрением.

– Глаза меня не обманывают, Мила. В столовой ты не притворялась.

– Квинтен, взгляни на меня, – терпеливо говорит она, схватив его за руку. – Я всё та же, что и раньше. Посмотри мне в глаза и скажи: я изменилась?

Квинтен пристально смотрит на неё, но не находит никаких перемен. Тёмно-карие глаза всё те же. Он не понимает, изменились ли они, и постепенно начинает ей верить. И, расправив плечи, сдаётся:

– Я тебе верю.

Мила с надеждой улыбается:

– Я так и думала. Ты же понимаешь, я хочу тебе помочь. У нас больше никого нет. Ничего не изменилось, только теперь мы знаем, что в подвале находится то, что нужно показать внешнему миру. Что нам теперь делать? Попытаться бежать? У тебя есть план?

– Да, – убеждённо отвечает Квинтен. – Хочу найти отца, привести его сюда, чтобы он увидел машину своими глазами. Только не знаю как. Последнее время я пытался открыть все двери, какие могли бы нас вывести наружу. Но они заперты, их не открыть ничем. Так что придётся поискать другой способ.

Вдруг они вздрагивают от неожиданного звука. Кто-то возится с дверью кладовки.

– Скорее, – шепчет Мила и тянет Квинтена назад в угол комнатки.

Они приседают и в страхе ждут. Дверь открывается.

24

Подростки затихают и взволнованно прислушиваются к приближающимся шагам. Кто-то входит в кладовку и останавливается неподалёку. Мила зажимает Квинтену рот, и дети в страхе выжидают. Сердце мальчика гулко колотится в груди. Спрятавшись в тёмном уголке, сжавшись, чтобы казаться как можно меньше, они слышат все звуки: входит какой-то человек и останавливается. Подростки думают, что попались, но, к счастью, удача на их стороне.

Неподалёку открывается коробка, и незнакомец, вытащив яблоко, впивается в него зубами. И уходит. Квинтен облегчённо вздыхает – это не Бертус, скорее всего, голодный слуга.

Не менее голодный Квинтен соображает, что они нашли запасы еды без снотворного. Прошлый раз они искали только в кухне, не подозревая о кладовке.