Штормовое предупреждение (СИ)

Он когда-то давно сказал себе, что проблемы физического мира — не его проблемы. Усыпил свое тело буквально насильно, превратил в послушный, иногда подводящий, но, в общем, неплохо справлявшийся со своими задачами инструмент. Во что-то будто не очень живое, что пусть и могло устать или заболеть, все равно не имело отношения к настоящему человеческому телу. Тело не имело значения, и душа его не имела, и все, чем он был, – все являлось только голым рассудком, единственным ценным компонентом его личности. А сейчас Рико будто разбудил его. Выманил из укрытия – и без особенных усилий, даже не без определенного изящества, заставил вернуться в нормальный мир и снова чувствовать. «Ты живой». Да, он живой. Странное ощущение. Живой. Надо же. Такой же, как другие. Может что-то чувствовать. Может вызвать у кого-то желание дать ему это почувствовать. Даже потребность. Кому-то нужно было это все. Кому-то нужен был он. Рико был нужен.

Рико дышал горячо, почти не отрывая губ о его кожи. Ему нравилось это касание. Ему нравился контакт губами. Ему нравилось трогать ртом, потому что это было близким. И еще потому что он чувствовал, как Ковальски дрожит, стоит его так потрогать. А теперь это сделало его голодным. Он вспомнил обо всем этом и теперь не мог забыть.

Нельзя торопиться – им некуда торопиться – но и медлить невозможно – ибо промедление, как говорится, смерти подобно. Они, безусловно, вместе, они целуют друг друга, по-настоящему, в губы, глубоко, и понемногу привыкают, – они оба – что это доступное им счастье. И постепенно ставки будут расти. Сейчас, когда мозг соображал пусть не очень быстро, но трезво, он думал об этом. Вертел проблему так и эдак, со всех сторон, как трехмерную модель, которую еще только предстояло собрать. Первичный восторг схлынул, шторм успокоился, и необходимо было подумать над тем, что станет следующим шагом. Стоило посмотреть правде в глаза: им придется столкнуться с не самыми простыми задачами. Им не по тринадцать лет. Им не хватит поцелуев в темноте. Уже не хватает. И что дальше? Что делать в будущем? Это он должен принять решение и найти ответ на этот вопрос. Рико уже льнет к нему так настойчиво, и стоит поторопиться с поиском ответа, потому что… Потому что… Если что-то будет не так, это Ковальски будет за происходящее в ответе. Вот почему. Потому что Рико доверяется ему во всем. Позволяет вести себя. Подчиняется.

Он вдруг разозлился – и сразу, как-то одним махом понял, почему разозлился Рико, когда правил ему спину на этом самом одеяле, не так уж давно. По сравнению с тем, что недавно закончилось — а он даже не мог подобрать достойного названия для этого периода, как-то обобщить, обозначить хотя бы для себя иначе, чем под всеобъемлющим словом «это» – такая проблема просто цветочки. Они одного пола. И что теперь? Ему жизненный опыт подсказывал: кто хочет – тот сделает. А они оба хотели. Да, это будет сопряжено с неудобствами и при том — чисто физическими неудобствами. Но по сравнению с тем, чтобы спать на снегу, карабкаться на отвесную скалу день за днем, преодолевая целый кряж, да даже по сравнению с тем, чтобы сесть на шпагат в свои тридцать — это ерунда. Планомерные тренировки, растяжка и разогрев мышц, немного приготовительных процедур. Говорить не о чем.

Даже странно было, насколько невыразительной, незначительной показалась ему эта проблема. Если бы такая идея — хотя бы в качестве теоретической задачи для решения — пришла ему в голову еще неделю назад, он бы не посчитал ее такой уж ерундовой. Но неделю назад у него не было Рико. А это многое меняло.

Ковальски рассуждал об этом пока что исключительно теоретически, потому что прежде чем воплотить что-либо он должен был долгое время держать замысел в своей голове и проверять его. Однако подрывник будто почуял, о чем он думает – Ковальски уже не раз ловил его на этой необыкновенной понятливости. Ему приходило в голову, что объясняется это тем, что Рико меньше концентрируется на словах других людей, зато более внимателен к невербальным признакам.

Расслабляющие проглаживания стали голоднее, а чужой горячий рот нашел особенно чувствительное место где-то между ребрами. Наверное, там лучше ощущалось биение сердца, а Рико всегда завораживал этот ритм. Лейтенант даже не сразу сориентировался, убаюканный этим теплом, которое медленно и неумолимо нагнетал подрывник. Чувствовал свой позвоночник подобием электрической дуги, не успевал за событиями, попадая в полную зависимость от Рико и от всего, что он делает. И тем быстрее пришлось всплыть из этой тягучей нирваны, когда он почувствовал чужую осторожную руку ниже живота. Успел перехватить мощное запястье и сжать его – и тут же ощутил ответный всплеск эмоций Рико, выраженных всем: сорвавшимся дыханием, тремором, тихим невнятным возгласом.

«Что-то не так?»

-Не надо.

«Почему? Ты же хочешь».

Рико не вырвался из его хватки и не потянул за собой его руку вниз, хотя вполне мог бы, но пальцами огладил, заставив Ковальски мучительно выдохнуть и втянуть живот, будто это могло бы помочь.