Штормовое предупреждение (СИ)

А в какой-то момент потерявшийся в неге Ковальски ощутил, что его трогают внутри – осторожно, чутко, как, должно быть, умеют только саперы, да и то не всякие... Захотелось сжать колени, хоть он и знал, что это не поможет. Рико от этого заведется только сильнее, его хлебом не корми, а дай побороться и одолеть. Опрокинет, забросит чужие ноги себе на плечи и утвердит право победителя на главенство самым, так сказать, прямым путем...

Ощущение неловкости перевешивало ощущение дискомфорта – вообще, строго говоря, после многочисленных растяжек, всех этих треклятых тренировок и отработки боевых стоек, такая ерунда лейтенанту не принесла особенных неудобств. Главное было соблюсти гигиену, а уж об этом-то он позаботился. Рико трогал его медленно, поглаживая изнутри, и Ковальски уже знал, чем это кончится. Он был сам не свой до поглаживаний – снаружи ли, внутри ли, но только бы его гладили, только бы он чувствовал это трение, этот контакт, эту ласковость, эту растущую между ним и другим человеком сладость... Только бы его гладили, без слов словно бы передавая ему мысль о том, что он нужен другому существу – а все прочее всегда поправимо.

В этом была неизъяснимая прелесть всего, что они делали до того, как Рико запустил пальцы вглубь его нутра – да и после, откровенно говоря, тоже. Рико желал этого контакта не меньше. Они с самого начала привыкли к постоянной вседозволенности, к доступности другого человека в любой момент, а после пришлось возвратиться «в цивилизацию» и подчиняться тамошним правилам. И, дорвавшись теперь, Рико подчеркнуто-голоден к нему: он соскучился. А теперь вот наглаживал, заставляя постепенно позабыть о том, что это может быть неловко или неправильно, доводил до скулежа сквозь сжатые зубы, когда касался там, где... Ковальски даже про себя не мог закончить мысль. Там, где ему было так чертовски хорошо и чувствительно. Рико проскальзывал там пальцами медленно, туда и обратно, и гладил, гладил, гладил без конца.

-Рикохватиттттт... – выдохнул, силой выталкивая из сжатого спазмом горла звуки, Ковальски. Подрывник приостановился, и прекращение этого сводящего с ума поглаживания причинило почти физическую боль. Лейтенант вздрогнул – тремор прошел от сведенных лопаток до пальцев ног – и отдался теплым давлением внизу живота.

-Неэтохватитттт... – прошипел он, с трудом сдерживаясь, чтобы не податься навстречу Рико самому. Внутри него то самое место ныло, оставшись без прикосновений, и он не мог заставить себя игнорировать это ощущение.

Рико тихо, вопросительно рыкнул. Ему нужно было ответить: он не дразнил – он правда спрашивал. Нужно было заставить себя оторвать голову от подушки и членораздельно пояснить, что если он продолжит в том же духе, то Ковальски чокнется от острого недо...недостатка внимания. Или нужно было все то же самое дать Рико понять без слов. И не ясно, что из этого было хуже.

Между тем Рико все еще ждал – он понимал, что что-то не так, и не хотел делать неприятно. Ковальски ощущал его рядом – тот стоял на коленях, поглаживая чужие бедра, и явно не был против снова запустить внутрь чуткие пальцы. Рико понравилось трогать его внутри и смотреть нравилось не меньше, чем когда он изучал тело напарника снаружи, наблюдая, как Ковальски извивается, мечется и, в конце концов, как он кончает, выгнув спину и уткнувшись лицом в подушку чтобы заглушить свой крик.

Лейтенант приподнялся на локтях. В конце концов, что-то решать было надо, и решать тут ему, Рико за него это не сделает. Подрывник, не спуская с него глаз, отчетливо облизнулся. Ковальски бросил на него быстрый взгляд – напарник дышал тяжело, будто только что пробежал десяток километров, и дышал ртом, чтобы не чувствовать так остро чужого запаха и не сорваться раньше времени. Эта небольшая деталь, на первый взгляд незначительная, заставила лейтенанта улыбнуться.

-Рико, – позвал он и, убедившись, что завладел чужим вниманием, улыбнулся более явно, чтобы Рико тоже увидел это. – Все нормально. Серьезно. Ты можешь перестать себя контролировать.

====== Часть 29 ======

Подрывник рыкнул, обнажив зубы, закусил губу и зашипел.

-Нет, – без труда перевел эту тираду для себя ученый. – Вряд ли ты причинишь мне вред, я не помру от пары царапин.

-Ррррр?

-Да, я хочу.

Рико прижался к нему теснее, и Ковальски ягодицами почувствовал грубую ткань его штанов и его тяжелый неумолимый стояк. Рико терся об него медленно, гортанно вздыхая, тиская за все, до чего мог дотянуться – подавался вперед и обратно, как будто примеривался, воображая, как это будет. Не приходилось сомневаться, что мысленно он уже не раз поимел Ковальски в этой чудесной позе, а теперь наслаждается реальным воплощением своих фантазий.