Штормовое предупреждение (СИ)

Лейтенант снова улегся, перестав беспокоиться о чем бы то ни было, в том числе и каком-то там понятии, как он выглядит со стороны. Они по-прежнему доверяют друг другу, и ощущение Рико возле него сейчас ничем не отличается от того, когда лейтенант чувствовал его спина к спине. Рико не сделает ничего дурного – ни с его телом, ни с чем-то другим. И уж точно ни на что не повлияет тот градус, на который он способен выгнуть спину, чтобы, наконец, получить долгожданную ласку...

Рико чуть завозился с одеждой – задел тяжелым ремнем, спуская штаны с бедер, и тут же снова притиснулся, такой горячий, будто у него жар. И он пульсировал. Ковальски ощущал это сейчас потрясающе остро. На ум пришло, что “пульсировать” – это от слова “пульс”, а пульс передает ритм биения сердца, а сердце у Рико сейчас стучит очень беспокойно...

По бедрам потекло. Ковальски, сам от себя того не ожидая, ощутил мимолетное разочарование — впрочем, этот исход стоило предвидеть, Рико слетал с катушек быстро, и ему на текущий вечер новых ощущений хватило с головой… Ничего страшного, естественно, сегодня жизнь не заканчивается. Он просто уже настроился, наконец, закончить со всем этим, пройти до самого финала, но раз придется подождать, что же, он подождет… Мысль эта промелькнула быстро и не успела оформиться ни во что конкретное — лейтенант ощутил, что это, текучее, по нему неторопливо размазывают. Ах ну да… Как это до него сразу-то не дошло… Масло быстро впитывается в кожу, и Рико добавил еще – просто щедро плеснул из флакона и на себя, и на Ковальски, как раз там, где они притирались друг к другу, и скольжение стало гладким, горячим, таким приятным, доверительным и волнующим... Рико довольно заурчал и задвигался сильнее, вжимаясь крепче, впиваясь пальцами, вдавливаясь и не встречая сопротивления, запустил мокрую от масла руку вниз и благодарно погладил любовника. Тот не был готов к этому и простонал в голос, почти вскрикнул, и этот звук выбил у его напарника последнюю опору благоразумия. Он запустил пальцы в чужое нутро, подстраиваясь под движение длинного худощавого тела. Рико чувствовал, как Ковальски ритмично напрягает мышцы и как постепенно задает плавный ритм, двигаясь навстречу. Поглаживал его внутри, никак не желая идти дальше и наслаждаясь тем, как Ковальски тихо всхлипывает в подушку от остроты желания.

-Р-р-р-рико-о!.. – на выдохе прошелестел наконец он, окончательно поддаваясь. – Р-р-рико, пожалуйста, Рико, пожалуйста...

Подрывник вопросительно мурлыкнул, как будто спрашивая: “Пожалуйста что?”.

-Ты очень нужен мне...

Подрывник наклонился и легонько укусил Ковальски, едва сжимая зубы, но все же оставив отметину. Тот даже не дернулся, давно привыкнув к таким знакам внимания. На бледной коже проступил след укуса.

У подрывника действительно были ловкие пальцы. Он заставил другого человека позабыть сейчас обо всем, заставил метаться, корчиться под ним и, наконец, довел до того, когда ученый уже не мог больше подавлять себя, и зашептал ему, жарко и почти жалобно:

-Я хочу тебя, Рико, так хочу тебя, Рико, по...

Ковальски захлебнулся и не договорил, внезапно лишившись чудесного ощущения внутри. Он не чувствовал ставшего уже привычным поглаживания, и это было мучительно. Так же мучительно, как невозможность потереться самому, хоть бы и о шершавую простыню... Напарник чуть отстранился, и сейчас, когда его чувствительных точек не касались ритмично и настойчиво, Ковальски осознавал, что лежит в крайне непристойной позе и собирается предаться крайне непристойному занятию. Но осознание это причиняло ученому неловкость ровно до того момента, как металлически звякнула пряжка чужого пояса. Рико прижался, дав ощутить свою плоть – и все гендерные шаблоны полетели к чертям. Ковальски чувствовал его – горячего, уже мокрого, готового, и терся, не будучи в силах перестать, чувствуя, как у него поджимаются пальцы, когда он жмется к чужому телу…

Рико лишь немного помог себе, и в следующий момент лейтенант под ним выдохнул, стараясь больше ничем не выдать охватившего его чувства. Зато Рико простонал, взрыкнул и задрожал, получив, наконец, вожделенное ощущение. Он толкнулся вперед и сбил Ковальски дыхание – тот задохнулся, но ненадолго.