Сибирская эпопея

Исследователи единодушны: нужно опять попытать счастья. И каждый публикует обоснование нового путешествия. «Краткое описание разных путешествий по северным морям» Михаила Ломоносова опубликовано в марте 1764 года в Санкт-Петербурге. Несколькими месяцами позже, скорее всего, осенью 1765 года, в Лозанне вышли «Записки и географические и критические наблюдения о северных странах Азии и Америки» Сэмюэля Энгеля, к которым он присовокупил «Эссе о северном пути в Индию». В этих сочинениях нет ничего, что позволило бы предположить, что авторы знакомы друг с другом или с трудами друг друга. Для каждого опубликованная работа – итог многолетних исследований. Они шли разными путями, но сходство выводов настолько разительно, что не может не ошеломлять. Может ли так быть, что чиновника из Эшаллене вдохновили рассуждения великого русского ученого? В этом случае непонятно, как идеи Ломоносова перекочевали из столицы России в кантон Во и, особенно, почему Энгель не воспользовался аргументами неожиданно появившегося эрудированного союзника. Или же общность взглядов – поразительное внезапное проявление интеллектуальных амбиций самой эпохи? Ломоносов, как и Энгель, советует отплывать в самом начале весны после зимовки на северных границах Скандинавии. Энгель, как и Ломоносов, рекомендует снарядить три корабля.

И требования, которых необходимо придерживаться, совпадают во многих деталях: дать капитану полную власть над экипажем, проследить за тем, чтобы на борту оказалось достаточно сосновой настойки, чтобы предупредить цингу, не забыть оружие на случай, если придется столкнуться с агрессией местного населения, взять несколько хищных птиц, которые могут показать, в каком направлении находится земля.¹⁸⁹ Ломоносов, как и подобает академику, добавляет еще некоторые сведения о течениях, приливах и составе вод, на которые следовало бы обратить внимание. Будучи прагматиком, он осознавал все риски плавания и возможность самого ужасного сценария, в случае которого умоляет не забыть об интересах науки: «Ежели которому судну приключится крайнее несчастие от шторма или от другой какой причины (от чего, Боже сохрани), тогда, видя неизбежную погибель, бросать в море журналы, закупорив в бочках, дабы хотя, может быть, некогда по случаю оные сыскать кому приключилось». И далее с еще большей предусмотрительностью: «Бочки на то иметь готовые с железными обручами, законопаченные и засмоленные».¹⁹⁰

В «Кратком описании» Ломоносов демонстрирует свой талант убеждать. Ему удается в полной мере использовать геополитические аргументы и играть на струнах патриотизма. «Северный океан, – пишет он, обращаясь к великому князю Павлу Петровичу, – есть пространное поле, где под Вашего Императорского Высочества правлением усугубиться может российская слава, соединенная с беспримерною пользою, чрез изобретение восточно-северного мореплавания в Индию и Америку».¹⁹¹ Этот знаменитый вывод из его работы будет, можно сказать, высечен на фронтоне Арктики. К нему станут обращаться последующие режимы – от екатерининского до современных: «Таким образом, путь и надежда чужим пресечется, российское могущество прирастать будет Сибирью и Северным океаном и достигнет до главных поселений европейских в Азии и в Америке».¹⁹² Это воззвание не осталось без ответа: через несколько недель после появления сочинения Ломоносова в глубокой тайне организуются две морские экспедиции. Они должны проверить географические гипотезы академика. Страх утечек, которые могли бы встревожить конкурентов, настолько велик, что в официальных документах морская экспедиция называется поручением.¹⁹³ Экспедиция Василия Чичагова должна взять курс на Шпицберген и плыть, следуя точно разработанному маршруту. Другая, под началом Петра Креницына, должна ждать Чичагова в Тихом океане. Через девять лет Королевский флот тоже снарядил экспедицию, исходя из теории чиновника и библиотекаря Энгеля. Капитан Джон Фиппс, которому было вверено два корабля, совершил плавание – разведку на север.

Ни Чичагов, ни Фиппс не смогли открыть северного пути. Им помешали льды. Русские и английские корабли вынуждены были повернуть назад, достигнув 80° северной широты, то есть именно той точки, где, по мнению Ломоносова и Энгеля, начинались воды, свободные от льдов. Факты оказали сопротивление теории, лед взял верх над амбициями держав-соперниц. Арктика не покорилась, и полем столкновения России и Англии стал Тихий океан.

Третья часть Притяжение Тихого океана

Русская Америка