Сибирская эпопея

Когда Николай Муравьёв занял свой пост, прошло полтора века после подписания договора, ограничившего русскую экспансию на юго-восток и в Приамурье, и Китай уже не отличался былой воинственностью. Территории, отошедшие к Китаю по Нерчинскому договору, не были освоены, и всего несколько тысяч китайских поселенцев обосновались на южном (правом) берегу реки.⁹⁰ Что касается северного, левого, берега, маньчжуры лишь эпизодически появлялись там, вступая в сношения с охотниками-гиляками или собирая с них дань. Тот факт, что китайские территории на несколько тысяч километров по течению огромной реки оставались малонаселенными, объяснялся не чистой случайностью или каким-то просчетом. К своим китайским подданным, ханьцам[72], численное превосходство которых было подавляющим в Китайской империи, Маньчжурская династия питала столь же сильное недоверие, как и к дальним соседям, русским, поэтому она зорко следила, чтобы область Амура не подверглась массовому заселению китайцами, так как в противном случае Маньчжурия, колыбель и бастион Цинской династии, оказалась бы быстро наводнена ханьцами. В Запретном городе смотрели на обширный бассейн реки Амур скорее как на буферную зону, чем на обычную провинцию империи[73]. Подобное почти что безразличие удивило английского путешественника Джона Кокрейна, который в 1820 году пешком прошел через эти края.⁹¹ По убеждению Муравьёва, подобное положение не могло долго сохраняться. Даже если бы Китай и хотел, у него больше не было средств для защиты своих северных рубежей, установленных в Нерчинске в 1689 году. Англичане и французы взяли под контроль китайские морские порты и теперь добивались неограниченного доступа ко всей китайской территории. Императорский двор оказался бессилен сдержать расширение рынка опиума, обеспечившего процветание англичан. Европейские и американские миссионеры распространились по всему внутреннему Китаю вплоть до Маньчжурии. Пол-империи было охвачено народными восстаниями против иностранного вмешательства и Маньчжурской династии, обвиненной в предательстве. В этих условиях, предупреждал новый губернатор Восточной Сибири, не за горами тот час, когда англичане проникнут в бассейн Амура и завладеют им. В великую реку впадает множество крупных притоков, и английские канонерки могли легко подняться вверх по их течению, войдя прямо с Тихого океана. Действительно, из всех главных рек Сибири Амур – единственная, в которую можно зайти с моря. Порты на Оби, Енисее и Лене защищены льдами Арктики, делающими любое морское вторжение практически невозможным. Амур же, одна из самых длинных рек в мире, представляет собой водную артерию протяженностью более 4 000 км, ведущую прямо в центр Сибири. Его бассейн площадью более 2 млн кв. км[74] обеспечивает доступ к половине Китая и Прибайкалью. Если бы вражеская держава только пожелала, Российскую империю можно было бы атаковать в самое сердце. Это нетрудно понять, как написал Муравьёв министру внутренних дел 14 сентября 1848 года, всего через три месяца после своего вступления в должность в Иркутске, ведь «Сибирью владеет тот, у кого в руках левый берег и устье Амура».⁹²

* * *

Дело не терпело отлагательства. Расширение промысла тюленей, каланов и китов в северной части Тихого океана привлекало все больше английских и американских торговых и китобойных судов. По рассказам аборигенов, они появлялись на Сахалине и в Охотском море, одном из самых богатых промысловой фауной на планете.