Скальпель и перо

И несмотря на тяжкие хворобы,

Мы все в неё немножко влюблены.

…Куски картин со скоростью экранной

В моём сознанье:

вот уже она

В атаке перевязывает раны,

Со всех сторон огнём обложена.

Спешит в пургу к окраинной избёнке.

Срезая путь чуть не ушла под лёд.

Склонилась над страдающим ребёнком

И кровь ему по капле отдаёт.

Сквозь беды, стоны и ночные смены

Несёт сестра земную красоту,

Она давно как часовой бессменный,

У изголовья жизни на посту.

ЧЕЛОВЕК УСТАЛ

Бывает, просто человек устал.

И вот, глядишь, заездили недуги.

Он, может, просто сил не рассчитал.

Ведь всякое бывало: штормы, вьюги…

И хмарь была. И слякоть. И мороз.

Хула была. Порой – несправедливость.

И солнце было в белизне берёз!

Всё это долго иль недолго длилось?..

И вот, как видно, человек устал,

Поскольку сил своих не рассчитал.

Его бы в это время поддержать

Без ханжеской опёки не мешало б,

Ему бы руку запросто пожать,

Ему б лесным озоном подышать,

Глядишь бы – и не болей, и не жалоб.

Коль было что – просчёты извинить.

Сказать ему целительное слово.

Держись, мол, друг. А мы – твоя основа.

Меж дел по телефону позвонить.

Чего уж проще – передать привет!

Открытку опустить в почтовый ящик.

Десяток слов душевных, настоящих

Такому человеку – как рассвет!

Однако часто в суете сует

Таких, усталых, люди забывают

Под тем предлогом: всё не поспевают.

А некие «козла» лишь забивают -

Им друга навестить минуты нет.

И вот он, тяжко положив на стол

Немые руки, думает: один он.

Один как перст. Сидит с валокордином.

Считает пульс. Глотает валидол.

Леонид Попов, фото после войны.

ЭКСПРОМТ

Л.И.Толстой

Не от Льва кружится голова…

Я знакомлюсь: милая, простая,

Женственная женщина – вдова

Алексея – классика- Толстая.

Значит, не подвластен человек

(Не всегда, хочу сказать, подвластен!)

Времени

В наш скоротечный век,

Если человек к судьбе других причастен.

Если он причастен ко всему,

Что вокруг свершается на свете.

Легче стало сердцу моему

И уму (душе) – не лихолетье.

Будто сбросил я десятки лет.

Не страшусь я временной химеры.

Будто

В самом деле я – поэт

Полон жажды

и любви, и веры

В лучшее,

Что впереди у нас.

Мысль летит высока и крылата.

Будто я забрался на Парнас.

И самим Толстым -

Запанибрата.

В будущее с радостью гляжу

И на зависть забуревшим внукам,

Я дружу,

По-прежнему дружу

С автором «Хождения по мука».

У ДЕВЧЁНОК МИЛЫХ

НА РУКАХ

Всё припомним: рубежи и даты…

Как в далёких ротах и полках

Умирали храбрые солдаты

У девчонок милых на руках.

Как они, родные, выносили

Из огня, где плавилась броня,

Девушки, красавицы России,

Срезанного пулями, – меня.

Как кипела у мостов взрывчатка,

Бил снаряд по серым валунам,

Как в укрытьях милые девчата

Раны перевязывали нам.

Как они по нивушкам печальным

Раненных, измученных ребят

Вывозили под огнём кинжальным,

Под бомбёжкой в ближний медсанбат…

Кровушкой своею оросили

Родины бескрайние поля…

Девушки, красавицы России,

Благодарна вам моя земля!

ФРОНТОВЫЕ

СЕСТРИЧКИ

Дни пролетают, проходят года,

Но в боевой перекличке

Мне не забыть никогда, никогда

Вас, фронтовые сестрички.

Ранен я был у высотки одной -

Миной меня подкосили…

Вижу мерцают глаза надо мной

Будто бы небо России!

Это – сестрица! Я в небо гляжу,

Слышу сквозь дальние грозы:

«Раны твои повяжу,

Доброе слово скажу,

Песню спою про берёзы»…

Разве забудешь походы, бои

Девушек милой России,

Как бинтовали вы раны мои,

Как из огня выносили.

Вот я в укрытье, воскресший, лежу.

Вижу родные веснушки -

«Раны твои повяжу,

Доброе слово скажу,

Песню спою о подружке»…

Канула в Лету стальная гроза,

Но не забыть вас, подруги,

Вашу улыбку и ваши глаза,

Ваши целебные руки.

Я и теперь как молитву твержу:

–Мы бы вас спеть попросили -

«Раны твои повяжу,

Доброе слово скажу,

Песню спою о России».

СНОВИДЕНЬЯ

Светоблики. Тени. Светотени.

Светопредставленье наяву.

Сновидений трудное сплетенье…

В тишине ночной я в них живу.

Будто бы на облачном экране

Брызжут разноцветные лучи.

Между сном и явью

Ясной грани

Не могу порою отличить.

ФЕЯ

Мальцом деревенским

За сбором шалфея

Однажды я думал…

О чём бишь?

О фее.

Не зная ни в жисть

Никаких мифологий,

Я слышал, что в байках

Такая жила.

А тут я заметил:

На берег пологий

Соседская Нюшка

Купаться пришла.

Я замер!

Как суслик!

От страха и дива

В кустах притаившись,

Совсем не дыша.

Не знал я,

Не ведал,

Как Нюшка красива.

Аж стыдно -

Насколько она хороша!

Смотрел я -

Пока из засады не вылез, -

Как плечи её

Колыхались в воде!

Как тонкие руки

Под солнцем струились! -

Как мир растворялся

В её красоте!

Ушёл я домой,

Не собравши шалфея,

Навек, почитай,

Потрясён оттого,

Что эта курносая

Добрая фея

Чудное свершила

Со мной волшебство.

А. П. Чехов.

ДОКТОР ЧЕХОВ

К исходу дня

С полсотни вёрст проехав,

Он наконец подумал про ночлег.

По сёлам слухи:

–Едет доктор Чехов!

А доктор Чехов – добрый человек.

Он прикорнул на душном сеновале.

В нахлынувшей дремоте,

В полусне

Прислушивался:

женщины сновали.

Тревожился:

не потерять пенсне.

Возница осторожными шажками

Ходил вокруг,

срезая краснотал.

А он уж бредил

«Степью», «Мужиками»,

И думал про холеру,

И не спал.

Он вспомнил лица встречных пилигримов

И тёплый дождик, бьющийся о жесть…

Уже ушли из жизни доктор Дымов

И Рагин

Из палаты номер шесть.

А он, устав, старался,

Не уснуть бы,

Сдержать минут

неукротимый бег,