Скандал в семействе Уинтерли

Именно это сделал бы Кольм, если бы не был так скован холодом, усталостью, шоком от этой встречи и тем, что она по-прежнему его Ив, его и больше ничья. У него так перехватило дыхание, что он чуть не потерял сознание, даже несмотря на то, что губы Ив нежно скользнули по его губам. Но потом она слегка отстранилась и, улыбаясь, прошептала:

— Ты же чуть не замерз насмерть и едва стоишь на ногах. Неужели ты скакал сюда из Линейр-парка, чтобы не дать мне выйти замуж за какого-то джентльмена, о котором я ничего не знаю, не говоря уже о помолвке?

— Да, думаю, все именно так, — пробормотал Кольм, когда правда наконец начала доходить до него. На радостях ему удалось даже справиться с больной ногой, и они кое-как добрались до старого дивана у камина.

— Когда я была маленькой, то мечтала, что однажды безумно возлюбленный в меня юноша сделает именно это, — сказала Ив, с довольным вздохом прислонившись к его плечу, и Кольм поморщился, представив себе, какая разница между этим героическим образом и его полуобморочным состоянием. — Хотя он был совсем не такой красивый и храбрый, как ты, — добавила она с сияющей улыбкой, словно верила тому, что говорила.

— А я мечтал о тебе, чтобы отвлечься от предстоящих боев и холода ночей на голых камнях без еды и укрытия.

— Хм, подозреваю, что ты мечтал о прекрасных испанских сеньоритах. Но мы сделаем вид, что это не так, поскольку больше ты не будешь о них мечтать.

— Нет, я действительно мечтал жениться на женщине, которую буду любить всю жизнь, и о наших детях, хотя не знал, доживу ли до этого дня. Если бы не эти мечты, я бы сбежал оттуда. Так что все эти годы ты спасала меня от бесчестья.

— В самом деле? Ладно, я тебе поверю, хотя дочь Памелы Вердойн в качестве жены наверняка могла присниться тебе только в кошмарном сне.

— Нет, после того, как я встретил тебя, уже нет. Я люблю тебя, Ив, — сказал он серьезно. Она была здесь, с ним, и значит, весь этот холод, одиночество, это отчаянное путешествие в метель того стоили. — Не дочь Памелы или любимую старшую дочь лорда Фарензе, а тебя, моя дорогая Ив, моя единственная любовь.

— Вы умеете говорить приятнейшие вещи, мистер Картер, — сказала она.

— Но до чего же тебе не понравился тот усердный глупец в нашу первую встречу.

— Нет, это не так. Просто я умею притворяться лучше, чем ты. Я люблю его так же, как Кольма Хэнкорта. Ты ведь не забудешь его теперь, когда у тебя новая жизнь?

— Я не могу порезать себя на тонкие ломтики, чтобы быть одним человеком там, другим здесь. Если ты собираешься выйти за меня, то, возможно, еще пожалеешь, что какое-то время я был Картером. Я до сих пор иногда вижу кошмары, даже теперь, когда снова стал Кольмом Хэнкортом.

— Но теперь у тебя есть я, чтобы разбудить тебя и успокоить. Хотя это естественно, что ты помнишь свою прошлую жизнь.

— О, любимая, как же ты восхитительна.

— Но сейчас я надеюсь, что ты уже достаточно оправился, чтобы снова меня поцеловать, — сказала Ив, сложив губки самым соблазнительным образом, какой он когда-либо видел. Что же еще оставалось джентльмену, как не уважить леди?

— Значит, так. Я понятия не имею, куда мы будем селить настоящего живого лорда, — сообщила им хозяйка, ворвавшись в комнату и делая вид, что не замечает, как ее самую капризную гостью целует хромой джентльмен, которого она пустила сюда, просто чтобы не путался под ногами. — Надо снова всех переселять, так что вашему кучеру и груму придется ночевать на конюшне, мисс Уинтер. Хотя этого, который здесь, мы не можем туда отправить, раз он, оказывается, тоже джентльмен, да еще с больной ногой.

— Я уверена, что все устроится как нельзя лучше, — ответила Ив, но хозяйка уже успела выскочить из комнаты, не дожидаясь ответа.

— Трудно найти более неподходящее место, чтобы соблазнять друг друга, любимая. Но пока она не вернулась и не сказала, что сюда едет член королевской семьи, и нам всем придется спать в амбаре, пообещай, что ты выйдешь за меня, — торопливо произнес Кольм. На его лице появилось выражение болезненной тревоги, а глаза смотрели так пристально и загадочно, как ей мечталось в самых безумных ночных фантазиях.

— Да, конечно, Кольм, и ни за кого другого. А ты обещаешь мне никогда не оставлять меня одну так надолго? Тогда поторопись снова меня поцеловать, пока не явился папа и не начал вести себя как разъяренный медведь, потому что ему пришлось гоняться за мной в такую ужасную погоду.

— Представляю, какая это будет счастливая встреча! Но я обещаю. Ты будешь со мной, даже если мне взбредет в голову искать истоки Нила или слезы последнего дракона. Я стану таким внимательным супругом, что тебе быстро захочется…

— Только не говори «завести любовника», Кольм. Я скорее проживу всю жизнь одна, чем, выйдя замуж, сделаю это, — сказала Ив очень серьезно.